Дождь стирает прошлое
В Нижнем Новгороде моросил холодный осенний дождь, стуча по подоконникам, будто оплакивая ушедшее лето.
Именно этот звук вырвал Ольгу из тревожного сна. За окном стояла кромешная тьма, хотя на часах было уже семь утра. Лежа в постели, она смотрела на запотевшее стекло, за которым дождь размывал очертания домов, превращая улицу в размытую картину.
Как вести ребёнка в школу в такую погоду? Может, дать поспать подольше? Позавчера Аня слегка покашливала.
— Как же холодно… — прошептала Ольга, кутаясь в одеяло.
Она привыкла утром разговаривать с мужем, но мужа больше не было. Осталась лишь привычка. Батареи в квартире всё ещё не грели, и озноб пробирал до костей. Ольга натянула одеяло до подбородка, надеясь поспать ещё чуть-чуть, но через полчаса поняла — сон не придёт. Совесть грызла: надо будить дочь.
Вздохнув, она вскипятила чайник, разбудила Аню и пошла готовить завтрак. В холодильнике почти ничего не было — ни сыра, ни колбасы для бутерброда. Ольга намазала хлеб вареньем. В последнее время ей даже в магазин идти не хотелось. Холодильник пустовал уже неделю.
Проверив, что Аня надела тёплую куртку, Ольга закрыла за ней дверь. Поискала любимый шарф с вышитыми ромашками, но не нашла и снова залезла под одеяло.
Дождь усиливал тоску, не отпускавшую её уже три месяца. С тех самых пор, как ушёл Сергей. Сначала они встречались из-за документов, но потом и это прекратилось. Сергей исправно переводил деньги на карту для Ани, звонил ей, забирал гулять. А Ольга его избегала — словно боялась, что даже случайный взгляд разрушит хрупкую стену, которую она выстроила вокруг себя.
Она твердила себе, что у неё всё в порядке. Улыбалась коллегам, сделала новую стрижку, даже покрасила волосы. Но так ли это на самом деле?
Сначала Ольга хотела выбросить всё, что напоминало о Сергее. Но время шло, а его вещи по-прежнему стояли на полках: сувениры, одеколон, любимая кружка с надписью «Самый лучший папа». Разбирать их было больно, но эта боль почему-то приносила облегчение. Жалеть себя стало своеобразным ритуалом.
Каждый раз, убираясь, она натыкалась на что-то из прошлого. Вот кольцо, купленное на ярмарке в Суздале, когда они заблудились и вместо музея нашли сувенирную лавку. Вот наушники, подаренные на 8 Марта, с шутливыми словами: «Бриллианты мне не по карману, так что слушай музыку».
И этот запах. Его одеколон преследовал её повсюду. Она находила его на своей одежде, на шарфах. Эти мгновения переносили её в прошлое: семья, мечты, смех… Но аромат выветривался, и реальность возвращалась. Семьи больше нет. Мечты развеялись. Осталась лишь рутина: дом, работа, Аня.
Ольга избегала друзей. Они были общие с Сергеем, и теперь общаться стало невыносимо. Начнутся расспросы, жалостливые взгляды:
— Как жаль, вы были такими замечательными…
Она и без них знала, какими они были. Идеальными. Но всё это — в прошлом.
Ольга была уверена: у Сергея появилась другая. Именно из-за неё они расстались. Его работа вахтовым методом, которая когда-то казалась спасением — ипотеку закрыли, машину купили, — в итоге украла мужа.
Она до сих пор помнила тот звонок. Незнакомый женский голос, полный фальшивой жалости: «Мне так вас жаль, но ваш муж давно вам изменяет». Сергей не отрицал. Сел на диван, опустил голову и молчал. Потом ушёл к родителям.
На следующий день, когда Ани не было дома, он вернулся.
— Оля, я не могу без вас. Это была ошибка. Если начнём всё с нуля, простишь?
— Нет, Серёжа, — резко ответила она, сдерживая слёзы. — Мы договаривались быть честными, а ты предал. Уходи.
Всё произошло тихо, почти по-деловому. Он сам объяснился с Аней, забрал вещи и уехал на вахту. А там, наверное, ждала та самая женщина. Ольга не хотела подробностей. Та «доброжелательница» пыталась рассказать больше, но Ольга заблокировала номер. Зачем ей лишняя боль?
Четыре месяца она училась жить одна, доказывая себе, что справится. О жизни Сергея не спрашивала. Наверняка у него всё хорошо с новой пассией.
Но свёкры у Ольги были золотые. Особенно свёкор, Николай Петрович. Когда она, юная и застенчивая, впервые пришла к ним в дом, он сразу принял её, разговаривал с ней на равных, давал простые поручения, чтобы она чувствовала себя своей. Он всегда понимал её лучше других.
Ольга подозревала, что именно он убедил свекровь не вмешиваться, не уговаривать простить сына. Они приняли развод и продолжали общаться с ней и Аней, как прежде.
В тот дождливый день, когда город утонул в серой пелене, в дверь постучали. Ольга, кутаясь в халат, открыла. На пороге стоял Николай Петрович.
— Здравствуй, Оленька!
— Здравствуйте, Николай Петрович!
— Решил проведать. Знаю, ты сегодня во вторую смену, вот и заглянул.
— Проходите, — растерялась Ольга. — Сейчас оденусь, чайник поставлю.
Она не понимала, зачем он пришёл. Никакого повода не было.
— Не суетись, Оля, присядь, — мягко сказал свёкор. — Расскажу тебе одну историю. Серёжке было лет шесть, когда мы с Татьяной развелись.
— Развелись? — удивилась Ольга. — Вы же вместе…
— Сейчас вместе, да. Даже расписались снова, венчались. Но долгое время жили раздельно, даже когда младший родился. А причина простая — я влюбился. Пришла к нам на стройку девушка, Наташка-краса, и я, дурак, решил: уйду из семьи. Ушёл. Только без семьи жить не смог. И Серёжка, дурак, без вас не может.
— Не может? — горько усмехнулась Ольга. — У него же есть его «красавица».
— Никого у него нет, — покачал головой свёкор. — Он сразу ушёл с той вахты. Живёт с нами, но не живёт, а мучается. Ты не знаешь, а он каждый вечер под вашими окнами крутится. И шарф твой, с ромашкамиДождь лил сильнее, но Ольга уже не замечала его, стоя перед Сергеем и понимая, что, несмотря на всю боль, она тоже не может жить без него.
