**Пленники любви: история без победителей**
— Ты не боишься? — спросила Света, когда Алексей защёлкнул дверь и потянул за занавеску, отрезая комнату от дневного света.
— Чего именно?
— Что нас кто-нибудь увидит.
Он усмехнулся, не глядя на неё:
— Я перестал бояться очень давно.
За стенами этой московской квартиры он был другим. Не тем мужчиной, которого знали в офисе, не тем, чьё фото в рамочке стояло в спальне на фоне двух детских кроваток. Там, за дверью, он был примерным отцом и мужем. А здесь… Здесь он принадлежал только себе. И ей.
— Ты — самое важное в моей жизни, — шептал он, обвивая руками Свету.
— Но не единственное, — отвечала она с горькой улыбкой.
Он молчал. Его взгляд говорил больше слов, и Света сама не понимала, зачем снова поднимает этот разговор. Ведь правила этой «игры» она знала с самого начала.
С Алексеем они познакомились четыре года назад, на дне рождения общего друга. Пришла с подругой, но та быстро растворилась в шумной толпе, оставив Свету одну с бокалом вина и неловкой улыбкой. Она не любила шумные сборища, но в тот вечер воздух будто дрожал — как перед грозой.
И гроза пришла. В виде высокого мужчины у бара, с чуть растрёпанными волосами и взглядом, в котором читалась усталость и интерес.
— Женат, — шепнула ей подруга, мелькнув рядом. Но Света лишь пожала плечами. Тогда ей было двадцать два, и она верила, что любые правила можно переписать, если сильно захотеть.
— Одна? — спросил он, подходя ближе. Голос — низкий, с хрипотцой.
— Пока да.
— Составишь мне компанию?
Она не ответила, лишь кивнула. Тело больше не слушалось — ни руки, ни дыхание.
Говорили обо всём: о книгах, о потерях, о том, как быстро счаливое становится прошлым. Когда собралась уходить, он спросил:
— Точно хочешь домой?
Света замерла. А потом оказалась в его объятиях под густыми кронами старого парка. В его прикосновениях был ток. Было безумие.
Прошли годы. Они встречались тайком — в этой квартире, где Алексей позволял себе быть другим. Шутил, покупал её любимые эклеры, гладил волосы. Света молчала, не требовала большего. Хотя внутри уже копилось что-то тяжёлое.
Однажды она спросила, почему в тот вечер он был без жены. Алексей вздохнул и ответил, будто повторял заученное:
— Она — осень. Тёплый плед, суп, тишина. А я… я хочу лета. Хочу жить. А ты — моя весна.
Тогда она почувствовала себя избранной. Но с каждой новой встречей весна становилась холоднее. Она начала замечать то, что раньше игнорировала: как он чистит переписку, напрягается при звонках, избегает слова «будущее».
— Ты даже не можешь остаться до утра! — прошипела она однажды.
— Я не оставлю семью, Света. Прости. Жалею только об одном — что не встретил тебя первым.
Он уходил. Но всегда возвращался. А она — всегда прощала. Ненавидела себя за это, пыталась забыть в чужих объятиях. Но даже с другими искала в них его.
Прошло четыре года. Два из них — в мучительной тени. Вокруг подруги выходили замуж, рожали. Она тоже решила: выйду за первого, кто предложит. Им стал Кирилл — бывший одногруппник, добрый, простой, преданный. Он вошёл в её жизнь, как тёплая вода — не обжигая, но и не зажигая.
Свадьба. Ребёнок. Работа. Дом. Бесконечный круг. Она смотрела в зеркало и не узнавала себя — уставшую женщину с пустым взглядом. Стала такой же, как жена Алексея. Удобной. Обычной.
Прошло пять лет. И вдруг — звонок.
— Привет…
Сердце замерло. Его голос. Тот самый.
— Откуда у тебя мой номер?
— Нашёл. Встретимся?
Она согласилась без раздумий. Всё внутри кричало: Это ещё не конец.
Встретились в том же парке. Он постарел. Она — тоже. Но стоило ему взять её руку, как годы исчезли. Он снова стал её Алексеем. А она — его весной.
— Нам снова двадцать два и тридцать один, — прошептал он.
— Нет, Лёша. Мне тридцать четыре. Тебе — сорок три. Мы уже другие.
— Ты всё равно главная женщина в моей жизни.
— А жене ты тоже так говоришь?
Он покачал головой.
Теперь их роман стал ещё опаснее. Он скрывал её от жены, она — от мужа. Света боялась разоблачения, боялась разрушить свою жизнь. Но не могла отказаться.
Кирилл начал замечать. Не устраивал сцен, но видел. Холод в её глазах. Выключенный телефон. Новые духи. Задавал простые вопросы:
— Кто звонил?
— Коллега. Срочный проект.
— Ты часто задерживаешься.
Она отмахивалась. Он молчал. Но с каждым днём его взгляд становился тяжелее.
— Я знаю, что ты врёшь, — сказал он однажды, глядя прямо.
— Имеешь право так думать, — ответила Света.
Он ничего не сказал. Просто вышел на кухню и долго смотрел в окно, сжимая кружку с остывшим кофе.
— Ты счастлива? — спросил как-то Алексей.
Она усмехнулась:
— А ты?
Ответом была тишина. Усталая, седая. Они оба понимали: они пленники. Пленники того, что было когда-то и никогда не станет настоящим.
А Кирилл…
Кирилл просто оставался у окна. ПиА потом, когда их жизни окончательно разошлись, каждый из них так и остался один на один со своим выбором.
