«Ну как вы тут вообще живёте?» — вырвалось у меня, когда я увидела, в каких условиях существуют мой сын и его жена. Первый раз приехала к ним спустя полгода после свадьбы, и этот визит стал для меня настоящим шоком. До сих пор перед глазами стоит эта картина.
**Первая поездка: мечты и правда**
Моего сына назовём Дмитрием, а его жену — Алёной. Познакомились они два года назад, свадьба была простой, но душевной. После переехали в маленький городок, где Дима устроился на работу, а Алёна вела хозяйство. Я так ждала этой встречи — хотела порадоваться за них, привезти угощений, посмотреть, как обжились. Но реальность оказалась куда суровее.
Когда я переступила порог их квартиры, у меня чуть сердце не остановилось. Старая однушка в панельной пятиэтажке: облезлые обои, скрипучий паркет, мебель, словно собранная по помойкам. На кухне торчал древний холодильник, гудящий, как самолёт, а в ванной подтекал кран. Я представляла уютное гнёздышко, а увидела что-то между общагой и заброшенной дачей.
**Будни молодых: глазами матери**
Алёна встретила меня с улыбкой, предложила чаю. Но когда она открыла шкаф, я ахнула: три тарелки, две вилки, кастрюля с отбитой эмалью. Чайник покрыт накипью, стол застелен потрёпанной клеёнкой. «Как вы тут умудряетесь жить?» — не сдержалась я. Алёна покраснела, а Дима отмахнулся: «Мам, мы только встаём на ноги. Всё будет».
Но чем дольше я находилась у них, тем больше волосы вставали дыбом. На ужин подали макароны с дешёвыми сосисками — больше в холодильнике лежала половинка лука, пачка масла и банка майонеза. «Вы что, на хлебе и воде сидите?!» — чуть не крикнула я. Сын уверял, что всё нормально, но по глазам видно — тянут из последних сил. У нас в доме всегда стол ломился, а тут — пустота.
**Кухня и ванная: испытание для нервов**
Кухня была хуже камеры пыток: плита времён СССР, духовка не работает, дырявое мусорное ведро на полу. Посуду мыли сразу после еды — других тарелок просто не было. Предложила помочь с уборкой, но Алёна упёрлась: «Справимся сами».
Ванная — отдельный кошмар: рваные полотенца, одно мыло на троих (считая меня), а вместо душа — тоненькая струйка в дырявую занавеску. Как они вообще тут моются? У нас всегда было чисто и опрятно, а тут — хоть святых выноси.
**Разговор на кухне: правда глаза колет**
Когда Алёна ушла спать, я прижала Димку вопросами: «Сын, ну как же так? Почему не снять что-то получше?» Он вздохнул: оказывается, они копят на свою квартиру. Работает он на заводе, Алёна подрабатывает, но денег — впритык. Мебель взяли у друзей, посуду — с «Авито». «Не хотим в кредиты, мам. Потерпим — своё будет».
Меня тронуло их упорство, но на душе скребло. Мой мальчик, который рос в достатке, теперь ютится в таких условиях! Предложила помощь, но Дима отказался: «Справимся сами». Алёна, как выяснилось, тоже гордая — выросла в деревне, привыкла к трудностям.
**Моя атака добротой: благие намерения**
На следующий день не выдержала — рванула в «Пятёрочку», накупила мяса, круп, овощей, заодно новый электрический чайник. Алёна обрадовалась, но было видно — ей неловко. Дима тоже благодарил, но просил больше так не делать: «Нам неудобно».
Потом заметила, что стирают они в тазу руками. Предложила найти подержанную машинку — Алёна наотрез: «Пока справляемся». Их гордость вызывала уважение, но сердце ныло.
**Возвращение: осадок и надежда**
Уезжала я с тяжёлыми мыслями. Но поняла главное — они сильные. Не ноют, не просят, идут к цели. Как мать, я не могу спокойно на это смотреть, но их выбор — уважать.
Теперь помогаю по-тихому: то продукты пришлю, то нужную вещь подарю. И Алёну я разглядела по-новому — не «эту девчонку», а настоящую боевую подругу моего сына.
Верю, что у них всё получится. А я буду рядом — не с упрёками, а с тёплым словом. Главное — чтобы любили друг друга. Да хоть в хрущёвке с дырявым тазиком!
