Он назвал её жалкой кухаркой и ушёл к другой. Но когда вернулся — его ждало неожиданное прозрение.
Анфиса с детства знала: женщины в их семье словно прокляты на одиночество. Прабабку война вдовой оставила, бабка мужа на лесоповале потеряла, а отца Анфисы мать схоронила, когда девочке три года было — он просто сбежал. Анфиса отчаянно надеялась, что её судьба сложится иначе, но тревога не отпускала. Сердце чуяло: и её ждёт своя беда.
Своего будущего мужа, Виктора, Анфиса встретила на текстильной фабрике в Иванове. Работали в разных цехах, но обеденный перерыв совпадал. Так за чаем в фабричной столовой и познакомились. Всё завертелось быстро: недолгие свидания, скоропалительная свадьба и переезд в двушку бабушки Анфисы — старушки уже не было в живых. Жили сперва вдвоём, потом втроём, когда родился первенец Денис. Потом появился и Вова. А следом Анфиса осиротела окончательно — мать умерла. На ней теперь были дети, дом, хозяйство. Виктор трудился, она — вела быт. Не жаловалась. Тогда ещё не на что было.
Но годы шли, и что-то пошло не так. Виктор стал задерживаться, потом ночевать у «друзей», а скоро и вовсе перестал скрывать: завёл молодую любовницу из бухгалтерии. Домой заглядывал лишь переодеться. Анфиса всё видела, но молчала. Боялась остаться одна с детьми, без гроша за душой. Однажды, набравшись смелости, прошептала:
— Подумай о сыновьях… Ты же отец…
Он промолчал. Ни объяснений, ни раскаяния.
Она по-прежнему гладила ему рубашки, стирала брюки, варила борщ. А в ответ слышала:
— Ты обычная кухарка. Больше от тебя толку нет.
И в тот вечер он собрал вещи.
— Не уходи… — Анфиса стояла на пороге, слёзы катились по щекам. — Не бросай нас…
— Ты ноль без палочки. Жалкая баба, — бросил он. — Не для этого я женился.
Дети слышали. Два мальчика сжались на диване, обнявшись. Они понимали, что папа уходит, но не могли понять — за что. Разве они плохо себя вели? Или маму надо было слушаться лучше?
Анфиса долго приходила в себя. Ночью — слёзы. Днём — бесконечные хлопоты. Работа, уборка, школа, садик. Она вытягивала всё одна. О новых отношениях и не думала. В её мире были только сыновья.
Но жизнь распорядилась иначе.
Однажды в магазине, наклоняясь за гречкой, она уронила пачку. Кто-то тут же поднял. Высокий мужчина с добрыми глазами.
— Давайте донесу, — предложил.
— Не надо, — смутилась она.
— Всё равно помогу, — сказал он, беря сумки.
По дороге разговорились. Его звали Сергей. Через пару дней она снова его встретила — в том же магазине. Потом ещё раз. Он стал приходить специально — просто поговорить. Анфиса сторонилась, но он не отступал. Однажды застал её у подъезда — мыла ступеньки.
— Может, и мне тряпку дадите? — улыбнулся он.
Она рассмеялась. Он остался, помог. А вечером пришёл в гости — с тортом и ромашками. Мальчишки сначала насторожились, но Сергей быстро их расположил. Денис нюхал крем, Вова задавал вопросы. Анфиса смотрела и вдруг почувствовала — на душе тепло.
Потом Сергей признался:
— После аварии я стал другим. У меня медленная речь. Жена не выдержала — ушла. Я не дурак, просто не такой, как все. И знаю, что многим не нужен. Но вы… вы как семья. Я это сразу ощутил. Если не против — поговори с мальчишками. Спроси, готовы ли они меня принять.
Анфиса всё рассказала сыновьям. Те молчали, а потом Денис сказал:
— Наш папа нас забыл. Хорошо бы, если бы у нас был другой папа, который не предаст.
Сергей вошёл в их жизнь. Сперва осторожно, потом — как родной. Играл с ними в футбол, проверял уроки, водил в кино. В доме снова зазвучал смех. Анфиса начала улыбаться.
Прошли годы. Денис вырос, влюбился. Вечером пришёл к Сергею за советом. И тут раздался звонок.
На пороге стоял Виктор. Поседевший, понурый, с опущенной головой.
— Я… Я хочу вернуть всё, — прохрипел он.
— Уходи, — твёрдо сказал Денис. — Ты нам не нужен.
— Как ты смеешь, сопляк?! — взорвался Виктор.
— Не смей трогать моего сына, — шагнул вперёд Сергей.
— Вали отсюда! — крикнул Вова. — Ты нам чужой!
Он вытолкнул отца за дверь и захлопнул её.
Анфиса стояла, не веря глазам. Перед ней — трое мужчин. Сергей, её сыновья. Её семья. Её счастье, выросшее на пепелище. И она знала: выбор сделан верно. Виктор потерял их навсегда.
