Безумная правда: мой отец женился на матери моего мужа!
Меня зовут Анна Морозова, и до сих пор не верится, как жизнь сыграла со мной такую шутку. Я жила в тихом городке Мышкин, что притаился среди ярославских лесов, и эта история кажется теперь нелепым сном, от которого не отмахнуться. Когда мы с Дмитрием решили обручиться после трёх лет счастливого романа, я и представить не могла, какой переполох ждёт нас впереди.
Я мечтала о чём-то душевном. Хотела сыграть свадьбу на берегу Плещеева озера, где ветер ласкает воду, а солнце красит её в медные оттенки. Или уединиться в костромских лесах, где трава мягкая, как бархат, а воздух наполнен ароматом хвои. Но моя будущая свекровь, Галина Сергеевна, встала поперёк всех моих замыслов. Ей грезилось пышное торжество — с роднёй, музыкой и шумным застольем. Она клялась, что покойный муж, отец Дмитрия, которого я не знала, завещал устроить сыну настоящий праздник. Мы с Димой уговаривали её, твердили, что отец хотел бы его счастья, а не показной роскоши. Но её упрямство было крепче дубовой двери.
Моя мама ушла давно. Родители расстались, когда я была маленькой, и меня растил отец, Иван Николаевич. Добрый, тихий человек, он мечтал однажды проводить меня под венец, видеть, как гости поднимают бокалы. Но он не давил на меня, оставляя выбор за нами. Каково же было моё изумление, когда свекровь каким-то чудом околдовала его своими речами и перетянула на свою сторону! Сначала он просто предложил помочь с подготовкой, а потом они с Галиной Сергеевной сговорились, словно заговорщики. Подобрали рестораны с зимними садами, наметили две церкви в Ярославле, а нам оставалось лишь покорно кивать. Единственное, в что они не лезли, — это мое свадебное платье и костюм Дмитрия. И, разумеется, они настояли, что оплатят всё до копейки.
Меня это бесило до спазмов в горле. Их настойчивость душила, и я решила взбунтоваться. Стала уговаривать Дмитрия нарядиться в шутовские костюмы — пусть это будет наш бунт, наш ответ их правилам. Ждала, что он рассмеётся, поддержит мою выходку. Но он вспыхнул, как спичка. Кричал, что я издеваюсь над его матерью, что мне плевать на её чувства и на старания моего отца. Слово за слово — и мы ругались так, что соседи стучали по батареям. В слезах я собрала вещи и уехала в свою маленькую квартирку. Швырнула ему в лицо: «Свадьбы не будет, ищи себе другую!» — и захлопнула дверь.
Я понимала, что переборщила, но обида жгла, как огонь. Он поставил мать выше меня, будто женился на её мечтах, а не на мне. Две недели я дулась, не брала трубку. Он звонил через день, спрашивал, точно ли я хочу отменить банкет, отказаться от всего. Я бубнила «да», но внутри сомнения грызли, как крысы. В конце концов сдалась — слишком любила его. Дмитрий признался, что ждал этого: он не отменил ничего, веря, что я одумаюсь. Так свадьба и состоялась в назначенный день.
Я была на вершине блаженства. Увидев отца в новом костюме, ахнула — он казался таким важным, таким счастливым. Свекровь тоже сияла: тёмно-бордовое платье, жемчужные серьги, будто со страниц глянца. Но настоящий удар ждал нас в зале. Рядом с кумовьями стояли наши родители. Сначала я решила, что это местный обычай, но скоро всё встало на свои места, и ноги подкосились. Пока они планировали нашу свадьбу, Галина Сергеевна и мой отец сами решили связать себя узами брака! Это был не просто наш день — это была двойная церемония, с двойными клятвами, двойной радостью и двойным потрясением.
Я стояла, сжимая руку Дмитрия, и не знала, смеяться или рыдать. Мой отец и его мать, едва не разрушившие наши планы, нашли друг друга в этом хаосе. Мышкин судачил, гости перешёптывались, а я смотрела на них — таких неожиданных, таких счастливых — и понимала: жизнь подкинула сюжет, достойный дешёвого романа. Моя мечта о тихом празднике потонула в этом безумстве, но, чёрт возьми, я всё равно была счастлива — пусть и по их правилам.
