Муж заявил, что заберёт к нам мать — а я в ужасе, что наш дом превратится в поле боя
Когда Артём небрежно бросил за ужином, что его мать переедет к нам насовсем, у меня в груди похолодело. Нет, я не злюсь на Галину Петровну — наоборот, я её уважаю и помню все добрые дела. Но сердце сжимается от мысли, что с её появлением наш хрупкий семейный уют разлетится в щепки.
Мы с Артёмом вместе тринадцать лет. Двое детей — Ваня, уже бородатый (по его мнению) подросток, и маленькая Лиза, которая считает, что весь мир должен слушать её песни. Живём в Казани, в стандартной трёшке: наша спальня, детские комнаты. Работа, школа, кружки, вечная стирка — всё как у людей. Не рай, конечно, но сводим концы с концами. Правда, с тех пор как у свекрови начались серьёзные проблемы со здоровьем, свободного времени стало меньше, чем снега в июле.
Галина Петровна всю жизнь борется с болячками — то почки шалили, то сердце пошаливает, а теперь ещё и диабет добавился. Лишний вес делает каждый её шаг подвигом. Мы давно живём по графику: среди недели кто-то заскакивает к ней — то продукты привезти, то таблетки разложить, то помочь дойти до ванной. В выходные — генеральный заезд: уборка, готовка и выслушивание рассказов о том, как «в наше время трава была зеленее».
Я уже и не помню, когда мы с мужем просто валялись в обнимку на диване. Но жаловаться — себе дороже. Свекровь ведь и правда всегда была нашей палочкой-выручалочкой. Это она отдала свои сбережения, чтобы мы смогли взять ипотеку. Не лезла в наши дела, не учила жить — за это я её и ценю.
Но в тот вечер Артём, разминая вилкой котлету, выдал как ни в чём не бывало:
— После Нового года мама переезжает. Решено. Она одна уже не справляется.
Я лишь молча кивнула. Что тут скажешь? Он прав. В последний раз я еле подняла её с пола в ванной — она так задышала, будто пробежала марафон. Это страшно. Это больно. Это долг, от которого не отвертишься.
А потом в голове пронеслось: как мы все впихнёмся? Трёх комнат не хватит! Придётся селить Ваню и Лизу вместе — а они и так вечно воюют, как кошка с собакой. Ваня — интроверт, ему бы только в наушниках сидеть. Лиза — ураган в розовых кроссовках, вечно ноет, что брат её не понимает. И вот теперь они будут делить комнату…
Я уже слышу их крики, хлопанье дверьми, слёзы. Вижу, как свекровь будет морщиться от шума, как я сама превращусь в злобную фурию после работы. И главное — боюсь, что наш брак не выдержит этой встряски.
Мне стыдно. Звучит же ужасно: жена не хочет, чтобы муж заботился о родной матери! Но ведь я не робот, не монах-отшельник. Я просто хочу, чтобы в моём доме оставалось хоть немного тепла и тишины.
Я молчу. Потому что знаю — нужно. Потому что Галина Петровна заслужила достойную старость. Потому что Артём никогда себе не простит, если с ней что-то случится.
Я пытаюсь убедить себя, что всё будет хорошо. Что научусь делить пространство, воздух и даже тишину. Что буду благодарна за возможность помочь.
Но внутри всё равно скребутся кошки. Потому что мне тоже хочется, чтобы кто-то обнял и прошептал: «Всё получится. Я с тобой. Ты не одна».
