Свекровь сказала, что ложится в больницу с сердцем… А вернулась с младенцем на руках.
С Димой мы вместе уже почти семь лет. Познакомились ещё в студенчестве, когда жили в одном общаге в Нижнем Новгороде. Я — на третьем этаже, он — на четвёртом. Дима вечно таскал с собой контейнеры с домашними котлетами и пирогами. Его мама, Людмила Васильевна, готовила просто волшебно, и сразу было видно, как сильно она его любит.
Когда Дима сделал мне предложение, я немного переживала перед встречей с его матерью. Но всё прошло куда проще, чем я думала. Людмила Васильевна оказалась потрясающе лёгким человеком. Без заносчивости, без высокомерия. С тёплой улыбкой, живым взглядом и какой-то внутренней силищей. Родила она Димку рано, в девятнадцать, а через полгода овдовела. Осталась одна с ребёнком, но вытянула его, поставила на ноги, вырастила настоящего мужика.
Когда я впервые её увидела, ей было всего 40, но выглядела она лет на десять моложе. Ухоженная, подвижная, подтянутая — совсем не походила на стереотипную «строгую свекровь». Она посмотрела на меня, протянула руку и сказала:
— Ну вот, теперь доверяю тебе своего мальчика. Береги его.
Мы с Димой закончили институт, сыграли скромную свадьбу и остались в его родном городе. Он устроился на хорошую работу, а мы сняли квартиру недалеко от дома Людмилы Васильевны. Она сразу предупредила:
— Не думайте обо мне. Я сама по себе, ко мне переезжать не надо. У меня своя жизнь, и я люблю одиночество.
Она действительно всегда была при деле: театры, концерты, подруги, вечерние променады, посиделки в кафешках. При этом постоянно была на связи и не забывала про нас. Иногда заходила в гости, всегда с чем-то вкусненьким, никогда не лезла с советами, а наоборот — хвалила даже мои кулинарные эксперименты и помогала на кухне. Такую свекровь можно было только в сказке встретить.
Когда у нас родился сын Костя, Людмила Васильевна помогала во всём: учила купать малыша, катала коляску, давала мне выспаться, забирала Костю из садика, если мы задерживались. Была идеальной бабушкой.
Но потом она начала отдаляться. Перестала приходить в гости, не звала к себе. Дима звонил — она говорила, что уехала к подруге в Казань на пару месяцев, «отдохнуть от шума». В принципе, на неё похоже — взять и сорваться куда глаза глядят, но всё равно было странно. Мы звонили по видео, она просила показать Костю, но сама в кадр не попадала. Я спрашивала:
— Вы точно в порядке?
— Всё хорошо, просто без косметики! — смеялась она.
А потом как-то раз призналась, что вернулась в город и лежит в больнице — «что-то с сердцем». Я сразу сказала, что приедем. Но она резко отказалась:
— Не надо. Позвоню, когда выпишутся. Тогда и увидимся.
Через неделю она позвала нас к себе. Пришли. Дверь открыл незнакомый мужчина, а за ним — Людмила Васильевна. Сияющая, помолодевшая, и… с крохотным комочком на руках!
— Знакомьтесь: это Виктор. Мы расписались. А это наша дочь — Вероника. Не говорила раньше, боялась, что осудите. Мне ведь уже 46…
Я смотрела на неё — и не верила своим глазам. Не от шока. А от гордости. Эта женщина, которая была нашей опорой, теперь сама нашла своё счастье. Я обняла её и разревелась. От счастья.
Теперь я помогаю Людмиле Васильевне с малышкой так же, как она когда-то помогала нам с Костей. Часто встречаемся, гуляем вместе, празднуем вместе. И знаете, что я поняла? Счастье не смотрит в паспорт. Оно приходит — когда человек к нему готов. И моя свекровь это доказала.
