Искры возмездия в тихом доме
Вечер опустился на маленький городок Звенигород, окутывая улицы мягкими сумерками. Николай вернулся с работы усталый, но довольный. В прихожей его встретила жена, Светлана, с теплой улыбкой и ароматом свежеприготовленных котлет.
— Привет, будешь ужинать? Пожарила котлетки, — сказала она, поправляя фартук.
— Конечно, — ответил Николай, снимая ботинки. Он достал из кармана связку ключей и небрежно бросил их на комод.
Светлана заметила незнакомый ключ и, прищурившись, спросила:
— А это чей?
— Мама уехала в санаторий на три недели, — пояснил Николай, потирая шею. — Попросила присмотреть за квартирой, оставила ключ.
Вдруг глаза Светланы вспыхнули озорным, почти зловещим огоньком. Она хлопнула в ладоши и воскликнула:
— Наконец-то! Я это сделаю!
Николай замер, не понимая, что происходит. Его обычно спокойная жена выглядела так, будто задумала нечто грандиозное.
— О чем ты? Что сделаешь? — спросил он, глядя на нее с растущим беспокойством.
Светлана лишь загадочно улыбнулась, но в ее взгляде читалась решимость, от которой у Николая по спине пробежали мурашки.
Несколько недель назад их жизнь перевернулась. Вернувшись домой после поездки к родителям Светланы, они не узнали свою квартиру. Обои в коридоре, которые они так тщательно выбирали, были заменены на кричаще-яркие, с пестрым узором. Мебель в гостиной и спальне стояла не на своих местах: шкаф высился посреди комнаты, а кровать в спальне развернули к окну, нарушив привычный уют.
— Что это?! — Светлана, потрясенная, уронила сумку на пол, едва переступив порог.
Николай выглянул из-за ее спины, пытаясь осознать увиденное. Сердце сжалось от ужаса.
— Кто это сделал?! — Светлана задыхалась от гнева, руки дрожали. — Это же не наш дом!
— Успокойся, — Николай положил руки ей на плечи, стараясь говорить ровно. — Давай разберемся.
Но чем дальше они осматривали квартиру, тем сильнее росло возмущение. В гостиной диван стоял у окна, а телевизор переехал в угол. В спальне комод придвинули к стене, где раньше висело зеркало. Это был хаос, и виновница была очевидна — мать Николая, Татьяна Петровна.
Месяц назад Татьяна Петровна заявилась с проверкой. С порога начала критиковать всё: от цвета обоев до расстановки мебели.
— Какие-то у вас обои блеклые, как в больнице! — заявила она, качая головой. — Надо что-то веселое, чтобы глаз радовался!
— Нам всё нравится, — сдержанно ответила Светлана, стараясь не раздражаться.
— Нет, так не годится! От таких тонов скучно, вот ты и нервничаешь, — продолжала свекровь, не слушая. — И мебель у вас стоит не так. Шкаф должен быть в углу, а не торчать посреди комнаты! А кровать вообще не на месте.
Светлана хотела возразить, но взгляд Николая остановил ее. Он знал: спорить с матерью бесполезно. Татьяна Петровна могла часами ворчать, объясняя, как «правильно» обустроить их жизнь. В итоге она ушла, оставив после себя тяжелую атмосферу. Николай и Светлана, закрыв дверь, облегченно вздохнули, надеясь, что на этом всё закончится.
Но вскоре им пришлось уехать на юбилей к родителям Светланы. Их кот, Барсик, не мог остаться один, и Николай предложил попросить Татьяну Петровну присмотреть за ним. Светлана была против:
— Ты хочешь дать ей ключи? Она опять начнет хозяйничать!
Но выбора не было — оставить кота было не с кем. Скрепя сердце, Светлана согласилась, но строго проинструктировала свекровь: чем кормить Барсика, как менять воду, где игрушки. Каждый день звонила, проверяя. Татьяна Петровна отвечала коротко: «Всё нормально», — и быстро прощалась. Это должно было насторожить, но Светлана отмахнулась.
Вернувшись, они поняли: свекровь не просто присматривала за котом. Она устроила в их квартире переворот.
— Что теперь делать? — устало спросила Светлана, оглядывая чужие обои и переставленную мебель.
— Мебель вернем, обои переклеим, — вздохнул Николай. — Придется потратить время и деньги. Позвонить маме, высказать всё?
Светлана вытерла слезы и вдруг улыбнулась.
— Не надо, — сказала она, и в голосе зазвучала решимость. — Я придумала кое-что лучше. Твоя мама ведь в санаторий собиралась?
Николай кивнул, не понимая, к чему она клонит. Светлана лишь подмигнула, и ее план начал воплощаться.
Когда Татьяна Петровна уехала, оставив сыну ключи от своей квартиры, Светлана почувствовала: момент настал. Она светилась от предвкушения. В голове уже сложилась идеальная месть за вторжение в их личное пространство.
— Наконец-то я ей покажу, каково это! — заявила она, звеня ключами.
Николай, хоть и сомневался, согласился поддержать жену. Он знал: мать заслужила урок.
Три недели по выходным они наведывались в квартиру свекрови. Пока та отдыхала, ее дом преображался. Светлана с энтузиазмом меняла обои на спокойные, пастельные, с мелким цветочным узором — полную противоположность ярким ромашкам, которые так любила Татьяна Петровна. Николай переставлял мебель: шкаф из спальни переехал в коридор, а полки в гостиной заменили на новые, «более подходящие». Они добавили даже несколько декоративных подушек, которые, по мнению Светланы, «освежили» интерьер.
Когда Татьяна Петровна вернулась, она не поверила глазам. Переступив порог, застыла, как громом пораженная.
— Что вы натворили?! — закричала она, набрав номер сына. — Где мои обои с ромашками? Что за эта бледятина? Кто вам разрешил?!
Николай, сохраняя спокойствие, ответил:
— Мы решили, что твои обои слишком пестрые. В твоем возрасте нужно что-то умиротворяющее, чтобы глаз отдыхал.
— Это что, шутка?! — возмущалась Татьяна Петровна. — Вы не имели права! Я вам ключ доверила, а вы… Шкаф зачем передвинули? Полки эти дурацкие повесили! Немедленно всё верните!
— Мы еще не всё сделали, что— А теперь скажи, почему ты решила, что нам понравятся твои изменения в нашей квартире? — спросил Николай, и в трубке воцарилась тишина, после которой Татьяна Петровна, наконец, поняла, что её вмешательство в чужую жизнь может иметь последствия, и с тех пор больше не переступала порог их дома без приглашения.
