Тайная встреча на старом погосте
Холодным осенним утром Наталья и её двоюродная сестра Вера отправились на забытое всеми кладбище под Рязанью, чтобы навестить родные могилы. Тяжёлые копны тумана висели меж старых памятников, а карканье ворон лишь усиливало чувство тревожной тайны. Сёстры зашли в маленькую деревянную часовню, где пахло ладаном и воском. Поставили свечи за упокой, и Вера, глубоко вздохнув, впервые написала записку за свою бабушку Марию. Потом они подошли к могилам родителей, убрали пожухлую листву, протёрли надгробия и поставили в жестяные банки скромные хризантемы.
— Ну что, Верка, пойдём поищем, где твоя бабушка Мария лежит? — предложила Наталья, кутаясь в платок.
— Пойдём, — тихо отозвалась Вера, чувствуя, как сердце сжимается от странного предчувствия.
Они шли вдоль старых могил, где мох скрывал буквы, а берёзы гнулись под тяжестью прожитых лет. Вдруг Наталья остановилась у скромного креста.
— Вот же, Веруша! Мария Степановна, — проговорила она, протирая фотографию. — Смотри, а тут кто-то уже убирал. Странно, правда?
— Здравствуйте, вы к Марии Степановне? — внезапно раздался низкий мужской голос.
Наталья резко обернулась и застыла. Глаза её широко распахнулись от неожиданности.
— А ещё у вас был большой огород, — продолжил мужчина, будто не замечая её удивления. — Бабушка твоя всегда пускала нас туда. Малина там была слаще мёда, вишни — крупные, да ещё и белая смородина росла — ни у кого такой не было! А горох длинными стручками свисал. Мария Степановна всех ребятишек угощала, разрешала собирать. А потом ты родилась, Верка, а бабушки твоей не стало. Чаю хотите?
Наталья недоумённо взглянула на сестру, которая стояла, словно каменная.
— Верка, ты чего? — спросила она, разливая чай по кружкам.
— Всё нормально, наливай, — ответила Вера, но голос её дрожал.
После смерти мужа Вера стала чаще общаться с двоюродной сестрой. Дочь жила в другом городе, и ей так не хватало тепла близких. О бабушке Марии, матери отца, она почти ничего не знала. Старый дом помнила смутно — их переехали из той избушки, когда Вере не было и пяти. Мать её, Ольга, не любила тот дом и всегда винила свекровь за то, что та не хотела рождения внучки.
— Бабушка твоя, Мария Степановна, добрейшей души человек была, — продолжала Наталья, отпивая чай. — Твой отец, Алексей, младшим у неё был, души в нём не чаяла. Старшие — брат да сестра — рано разъехались, семьи завели. Кто в Москву, кто в Питер — на заработки. Внуков от них МаВетер поднялся снова, зашелестел листвой старых яблонь, и Вере показалось, будто где-то вдалеке зазвучал знакомый смех — бабушки Марии, отца Алексея и матери Ольги, наконец обретших покой.
