Люба, не спеши с замужеством. Счастье не убежит — будто голос бабушки прошептал в её сердце.
Люба проснулась на рассвете, чтобы не только успеть собраться на работу, но и приготовить для Антона его любимые оладьи. Взглянув на спящего жениха, она зевнула, тихо улыбнулась и направилась на кухню. Когда первая порция была готова, Антон проснулся и зашёл, потирая глаза. Люба поставила перед ним тарелку с румяными оладьями, ложку, баночку сметаны и сахарницу, собираясь жарить следующую партию.
Съев пару оладий, Антон вдруг сказал:
— Послушай, Любка, у нас есть деньги на отпуск. Но, может, потратим их с умом? Хочу купить машину. Придётся влезть в кредит, но машина нужнее. На море ещё успеем съездить.
Эти деньги были не общими — их копила Люба. Антон откладывал на квартиру в новом районе, не желая жить в той, что досталась Любе от бабушки. Они жили в её уютной квартире в центре Нижнего Новгорода, но Люба так мечтала об отпуске, что уже собрала чемодан. Однако слова жениха звучали логично, и она, вздохнув, кивнула.
Не успела она согласиться, как раздался звонок в дверь. Попросив Антона посмотреть за оладьями, Люба пошла открывать. На пороге стояла будущая свекровь, Татьяна Ивановна, а за ней — младший брат Антона, Игорь, тащивший огромный чемодан.
— Вчера говорила с Антошкой, — заявила Татьяна Ивановна, снимая сапоги и протискиваясь в прихожую. — Игорь поживёт у вас. Поступил в университет, а от нашего дома ехать сорок минут, а отсюда — десять пешком. Детей у вас пока нет, и, надеюсь, не будете спешить.
— Мам, ты чего так рано? Я ещё не доел, — пробурчал Антон, помогая брату занести вещи.
Люба окаменела. Её вывел из оцепенения запах гари. Напрасно она просила Антона следить за оладьями! Она бросилась к плите, чтобы выключить газ. Вслед за ней на кухню ввалились свекровь с сыновьями.
— Господи, Люба, ты что, спалить квартиру хочешь? Будь повнимательнее! — бросила Татьяна Ивановна, бесцеремонно накладывая себе подгоревшие оладьи.
— Я открывала дверь, — тихо сказала Люба.
— Насчёт машины — я с Антошкой согласна. Отпуск можно провести на нашей даче. А ещё Наташка поможет с машиной. Её муж продаёт свою, хочет новую взять. Его тачка почти как новая!
Люба знала от Антона, что муж его сестры Натальи уже год не может продать машину из-за завышенной цены. Но не успела она возразить, как Антон, жалобным тоном, попросил открыть дверь в бабушкину комнату, запертую со дня её смерти.
— Диван там Игорю разложим, а кресло лучше на дачу отвезти, — добавил он.
Бабушка умерла два месяца назад. Она вырастила Любу, когда мать девочки вышла замуж во второй раз, оставив её с бабушкой. Люба знала, что та больна, но не ожидала, что её не станет так скоро. Антон поддерживал её в горе, и мысли о свадьбе, хоть и неохотно, отвлекали от боли. Но забыть бабушку Люба не могла. Её комната оставалась закрытой — туда Люба заходила лишь изредка, чтобы посидеть в тишине и вспомнить самого родного человека.
Теперь же она вошла в комнату, закрыла дверь и, рухнув в бабушкино кресло, зарыдала, закрыв лицо руками. Семья жениха довела её до предела. Внезапно она почувствовала тепло, будто бабушка коснулась её плеча, и услышала её голос: «Люба, не торопись с замужеством. Счастье не убежит». Это было любимое бабушкино напутствие, не раз спасавшее Любу от ошибок. Но теперь некому было напомнить ей об этом.
Через пять минут Люба вытерла слёзы. Она позвонила на работу, попросив перенести отпуск на две недели раньше. Шум из кухни заглушал её слова за закрытой дверью. Затем она связалась с подругой, работавшей в турагентстве, и попросила найти горящий тур. Удача улыбнулась — вылет был вечером.
Люба тихо оделась, взяла сбережения, чемодан и выскользнула из квартиры. В турагентстве она уточнила детали, а затем написала Антону: «Между нами всё кончено. Свадьбы не будет. Маша скоро заберёт ключи от квартиры, не затягивай с вещами. Прощай».
Она тут же позвонила соседке Маше, попросив забрать ключи через час, надеясь, что Антон не станет ей звонить. Договорившись с подругой, Люба выключила телефон и поехала в аэропорт. Впервые за долгое время она почувствовала свободу.
