Сердце до сих пор стучит, будто я пробежала марафон. Ровно неделю назад я выставила за дверь родного сына и его супругу. И знаете что? Ни грамма раскаяния. Довели, родненькие. В тот злосчастный вечер, вернувшись с работы, я застала дома такой бардак, что терпеть дальше стало невозможно. Раньше я радовалась, когда сынок заглядывал, но теперь всё иначе.
Полгода назад моя жизнь превратилась в цирк. Усталая, как отбойный молоток после смены, я открыла дверь квартиры в старом доме на окраине Екатеринбурга — и обомлела. За кухонным столом восседали мой отпрыск Денис и его благоверная Светлана. Она лениво резала докторскую, а он уткнулся в телефон, листая соцсети. Увидев меня, Денис одарил меня улыбкой во все тридцать два зуба:
«Привет, мам! Заскочили на огонёк».
Я обрадовалась — какая мать не рада видеть сына? Но вскоре поняла: это не визит, а полноценное вторжение. Оказалось, их выселили из съёмной квартиры за долги. Ничего удивительного — сколько раз я твердила: «Не тянете дорогую «двушку» в центре — ищите что-то скромнее!» Но нет, им подавай евроремонт и вид на Исеть.
«Почему не предупредили?» — спросила я, чувствуя, как в груди закипает тревога.
«Мам, мы ненадолго. Через недельку съедем», — бодро отрапортовал Денис.
Ну неделя — это же не вечность, подумала я. Конечно, согласилась. Мать же, должна помочь. Если бы я знала, во что это выльется! Светлана оказалась не гостьей, а стихийным бедствием в лосинах и с нарощенными ресницами.
Неделя пролетела, но наши «квартиранты» и не думали сматывать удочки. Обустроились, будто у себя в хоромах. Денис даже перестал делать вид, что ищет жильё. Я терпела, но Светлана доводила меня до белого каления. Ни разу не помыла пол, не приготовила ужин — даже чашку за собой не убрала. Живёт на всём готовом — могла бы и уважение проявить!
Света не работала. Пока Денис пахал, она валяла дурака: то к подружке на маникюр, то сериалы смотрела. Её лень и высокомерие выводили меня всё сильнее. Прошёл месяц, другой… Однажды я не выдержала:
«Светочка, может, работу поищешь? И деньги будут, и скучать не придётся».
Она вспыхнула, как спичка в бензине:
«Мы сами разберёмся! Не ваше дело!»
Я обалдела. То есть я их содержу: ни копейки за коммуналку, ни за еду, а они ещё и недовольны? Любое моё замечание заканчивалось истерикой. Я чувствовала, что превращаюсь в приживалку в собственной квартире.
Развязка наступила неделю назад. Вернувшись с работы, мечтая только о тишине, я услышала дикий рёв телевизора. Денис и Светлана ржали над каким-то тупым ток-шоу. Им весело, а мне в шесть утра на завод?
Не выдержала. Ворвалась в комнату, как ураган:
«Долго ещё, а?»
Они уставились на меня, будто я привидение.
«Мне же завтра на работу! Мне спать надо!» — попыталась объяснить я. Света закатила глаза:
«Анна Васильевна, да расслабьтесь! Досмотрим и выключим».
Денис подхватил:
«Мам, ну что ты опять завелась?»
Это переполнило чашу. Я взорвалась, как старая парчатанка. Заорала, чтобы немедленно выключили телевизор. Но Света вдруг захихикала — будто я что-то смешное сказала.
«Собирайте вещи и марш отсюда! — проревела я. — Чтобы к утру вас не было!»
Развернулась уходить, но услышала её ехидное: «Ну и истеричка!» Всё. Хватит. Не стала ждать утра. Схватила три сумки и начала запихивать туда их шмотки, косметику и прочий хлам. Они оправдывались, но я была непреклонна.
«Не уйдёте — вызову участкового!»
Вышвырнула сумки на лестницу. Денис пытался что-то лепетать, но я захлопнула дверь и забрала ключи. В ту ночь я впервые за полгода вздохнула свободно.
Не знаю, куда они подались. Наверное, к Светкиным родителям или друзьям. Пусть хоть к чёрту на рога, но мой дом снова мой. И знаете? Ни капли не жалко. Может, жестко, зато честно. Иногда надо проявить характер, даже если это родная кровь.
