Она исчезла, оставив лишь письмо: «Простите, что не открыла вам правду».
Вика всегда была той, кто умела приносить свет даже в самые мрачные сердца. Её смех был заразительным — казалось, что сама весна вошла в комнату. Волосы, цвета спелой ржи, развивались по плечам, когда она запрокидывала голову в искреннем веселье. Женщины тянулись к ней, словно к тихому убежищу: кто за советом, кто просто чтобы почувствовать тепло.
Но главным для неё был дом. Муж Илья и их десяти летний сын Саша. Ради них Вика вставала на рассвете, готовила пироги с яблоками, устраивала семейные прогулки на природу и собирала соседей на дружеские чаепития. Казалось, счастье навсегда оккупировало эту семью.
Однако что-то в ней изменилось. Сначала — едва заметно. Стала тише раздавать свой звонкий смех, в глазах появился отблеск усталости. Вика всё чаще уединялась, глядя в окно с пустым лицом. Её шутки исчезли, а приветливость уступила место замкнутости. Соседи начали перешептываться: похоже, влюбилась. Наверняка кто-то появился. Как иначе объяснить эту отчужденность?
И однажды Вика просто пропала. Без драмы, без объяснений, без прощаний. Пока Илья был на работе, а Саша — на занятиях, она собрала несколько вещей и оставила на кухонном столе короткую записку: «Простите. Я ухожу к другому. Забыть меня. Прощай, сын».
Это было как удар в сердце. Илья не верил своим глазам. Он снова и снова перечитывал строчки, не в силах понять, как та, кого он считал смыслом жизни, могла так просто уйти. Его охватило чувство безысходности. Он замкнулся в себе, перестал замечать мир вокруг, жил только ради сына. Саша, в растерянности, молча ждал возвращения матери, каждую ночь засыпая в слезах.
Прошло почти полгода. Однажды в дверь постучали. Курьер, ничего не сказав, передал Илье конверт и быстро ушёл. На нём было знакомое имя. Это была написанная Викой последняя исповедь.
Илья присел на пол, разорвал край и начал читать:
«Мои любимые, моё сердце. Если вы читаете это письмо — значит, меня уже нет. Прости меня, мой дорогой, за обман. Я не сбежала к другому. Я никогда бы не оставила вас, если бы не одно “но” — я была смертельно больна. Узнала об этом поздно, когда болезнь уже разрослась. Это та же участь, что постигла моего отца. Он угас в нашем присутствии, и я не хотела, чтобы вы видели, как угасает свет. Я хотела быть живой, красивой, счастливой — такой, какой вы меня знали.
Я уехала в маленький городок неподалёку, сняла комнату в недорогом хостеле и готовилась к своему уходу. Мне было страшно, больно и одиноко, но я знала — так будет лучше. Пожалуйста, забери моё тело, похорони меня у озера, где мы когда-то гуляли с Сашей. Обними его от меня. Скажи ему, что мама его очень любила. Всегда. Передай маме, что я думала о ней до последней минуты.
Теперь ты — глава семьи. Ты силён. Я знаю, что справишься. Не позволяй горю сломать тебя. Живи. Ради сына. Ради себя. Ради нас.
Навсегда твоя Вика».
Илья сжимал письмо в руках, слёзы капали на бумагу, размывая чернила. Он плакал не от злости или боли. Он плакал, потому что теперь знал: Вика никогда не предавала. Она любила. До самого конца.
