Мать вычеркнула нас из семьи из-за внешности моего мужа.
Моя мать, мнящая себя утончённой и изысканной особой, живёт в мире грез и высокопарных фантазий. Она называет себя художницей, воображает себя частью богемы и с презрением смотрит на тех, кто не соответствует её представлениям о прекрасном. Мой муж Артём стал для неё олицетворением всего, что она презирает: он не ходит в строгих костюмах, не восторгается её мазнёй и, по её словам, «позорит» нашу семью. В итоге она вычеркнула нас из своей жизни, запретив появляться на семейных праздниках в Пушкино. Но я не променяю мужа на её причуды.
Мать всегда мечтала, чтобы наша семья была «не как все». Отец в молодости играл в городском оркестре, мать именует себя художницей, а сестра Светлана до сих пор «ищет себя», хотя ей уже за тридцать. Я же, закончив музыкальную школу, так и не вписалась в их «творческий круг». Мать сокрушалась, что во мне нет таланта, и я росла с ощущением, что подвела её. Но мне не нужна их призрачная богема — я живу реальной жизнью.
Со стороны наша семья, наверное, выглядит изысканной. Но это обман. Мать так и не стала знаменитой художницей — её картины никто не покупает. Она преподаёт рисование в школе, а свои работы раздаёт родственникам, которые вешают их из вежливости. Её «искусство» — это беспорядочные мазки, сопровождаемые выдуманными историями о «творческих муках». «В этом и есть ценность», — уверяет она. Но я смотрю на вещи реально: её творчество — просто хобби, не более.
Мать считает себя знатоком элегантности и стиля. Она решает, кто достоин её внимания, а кто — нет. Мой Артём, по её мнению, — «грубый мужлан». Он не носит костюмы, предпочитая джинсы и свитера. Работает автослесарем, ремонтирует машины, и его руки всегда в царапинах и масле. Но он настоящий профессионал, у него множество клиентов, и мы живём в достатке. Мать же видит в нём только «грязные ботинки» и отсутствие интереса к её картинам.
Когда мы с Артёмом только начали встречаться, мать позвала нас на свой день рождения. Он пришёл в чистой рубашке и аккуратных джинсах — всё выглажено, выглядел опрятно. Но мать посмотрела на него, будто он явился в рваной телогрейке.
— Ты хоть пиджак мог надеть! — процедила она сквозь зубы, презрительно закатив глаза.
— Ты же не говорила, что нужен костюм! — ответила я, чувствуя, как внутри закипает злость.
— Это само собой разумеется! — отрезала она.
Зато муж Светланы пришёл в смокинге, прочитал пафосный тост, и мать чуть не расплакалась от умиления. Мы просидели час и ушли, не выдержав её пренебрежительных взглядов. На следующий день она позвонила и вынесла приговор:
— Больше не приводи своего мужа на наши праздники. Вы портите атмосферу.
Я онемела. Она предлагала приходить одной, без Артёма. Это было как пощёчина. Либо мы пара, либо нас нет. Мы с мужем решили: больше никаких семейных посиделок. Пусть мать наслаждается своими «утончёнными» вечерами в одиночестве.
Она обиделась. Звонила, уговаривала прийти без него, но я не отступила. Тогда она перешла в атаку:
— Ты губишь нашу семью из-за этого мужика! Он тебе не пара! Ты училась музыке, мы столько в тебя вложили, а ты выбрала какого-то слесаря!
Я даже не стала спорить. Какие вложения? Я обычная девушка, без великих амбиций. Училась хорошо, но гением не была. А её любимый зять, муж Светланы? Бездельник, живёт за её счёт, но зато умеет «стильно» носить костюм. И это, по мнению матери, делает его лучше?
Я люблю Артёма. Он надёжный, честный, настоящий. С ним я чувствую себя защищённой. Мне всё равно, что он не разбирается в живописи и не носит смокинги. Пусть мать ноет сколько угодно — её мнение для меня ничего не значит. Я выбрала свою семью, и это не та, что рисует каракули и живёт в мире иллюзий.
Но её слова всё равно больно ранят. Она вычеркнула нас, будто мы недостойны её общества. Иногда я спрашиваю себя: как можно быть такой жестокой? Она отвергла не только моего мужа — она отвергла меня, свою дочь. И всё из-за высосанных из пальца «правил». Но я не сломаюсь. Мы с Артёмом счастливы, и никакие «светские рауты» нам не нужны. Пусть мать варится в своём вымышленном мире — я выбрала настоящую любовь.
