Брат мужа уничтожил наш уют: семейный ад и предательство
Когда старший брат моего мужа Дмитрий, Артём, переступил порог нашей квартиры в небольшом городе Дубна, я даже не догадывалась, что привычная жизнь рухнет в одночасье. Он клялся, что это ненадолго, но с каждым днём его присутствие разъедает наш брак, превращая некогда тёплый дом в хаос, а моего мужа — в безвольную тень былого опоры семьи.
Ещё недавно мы с Димой и восьмилетним сыном Стёпой жили душа в душу. Муж, хоть и не юнец — ему давно за тридцать, — был надёжным: помогал по хозяйству, носил продукты, не забывал про ласку. Мы не ссорились, не копили обиды. Но всё покатилось под откос, когда в наш дом ввалился Артём, старший брат Димы, как ураган, сметающий всё на пути.
Артёму уже за сорок, за спиной — разбитая семья, дочь, которую он навещает раз в пятилетку, и череда провалов. Свекровь когда-то обмолвилась, что в детстве Дима боготворил брата. Для него Артём был кумиром: любой его поступок, даже самый дурацкий, становился примером. Если старшего ругали, младший тут же вставал грудью на защиту. И эта слепая преданность, как выяснилось, никуда не исчезла.
Но что в нём героического? Артём не доучился, работу держит максимум месяц, бросил жену с ребёнком, друзей — ноль. Перебивается подработками — то дворником, то грузчиком, но деньги утекают сквозь пальцы. После развода поливает бывшую грязью, кричит, что она плохая мать, но сам даже не звонит дочери. Алименты? Смешные три тысячи рублей — на пачку сигарет да бутылку пива.
Раньше мы с Артёмом почти не пересекались. Мы перебрались в Дубну, а он торчал в родном селе. Иногда наведывались, но городская жизнь, работа и заботы о Стёпе занимали всё время. После развода Артём зачастил с звонками Диме, жаловался на несправедливость судьбы, а потом заявил, что село ему опостылело. Решил покорить город.
Вот только жить ему негде, а на съёмную квартиру денег нет. И тут он вспомнил о младшем брате, который, конечно, не откажет родному человеку. Дима умолял меня согласиться: «Не бойся, Оля! Месяц-другой — и он встанет на ноги. Ну как отказать?» Я, стиснув зубы, позволила. Думала, взрослый мужик — не ребёнок, разберётся. О, как же я заблуждалась!
С первого дня Артём устроил здесь барщину. Приехал с пустыми карманами, но с аппетитом хозяина. Но это ещё полбеды. Он раскидывал одежду, оставлял после себя горы грязной посуды, даже крошки за собой не убирал. Я, как Золушка, металась, собирая его окурки с подоконника и оттирая пятна от чая на столе. Квартира, где всегда пахло чистотой, теперь напоминала заброшенную коммуналку.
Хуже всего — Дима, глядя на брата, стал копировать его. Раньше он сам брался за пылесос, мог и ужин приготовить. Теперь? Гора немытой посуды, разбросанные носки и вечное «сделаю потом, Оль». Но «потом» не наступает. Я вымотана: после работы — сразу в бой с грязью, стиркой, готовкой. А Артём? Валяется на диване, пялится в телевизор, даже резюме не обновляет.
Страшнее всего — мой Стёпа. Он всегда был аккуратистом: сам убирал игрушки, складывал учебники. Теперь, глядя на отца и дядю, он «забывает» вынести мусор или застелить кровать, бурча: «Сделаю вечером». Я вижу, как мой сын впитывает их привычки, и мне не хватает воздуха.
Чаша переполнилась. Я устроила Диме жёсткий разговор. «Это не семья, а сумасшедший дом! — прошипела я. — Твой брат превратил нашу жизнь в ад, а ты пляшешь под его дудку. Если так продолжится, соберу ваши вещи и отправлю к матери в деревню. Стёпу я выращу одна, но тащить на себе двух дармоедов не позволю!»
Дима молчал, но в его глазах мелькнуло что-то похожее на страх. Услышал ли он меня? Артём же живёт, как ни в чём не бывало, а наша квартира — уже не жильё, а поле брани. Я не хочу разрушать семью, но и терпеть это безумие больше не могу…
