В небольшом городке на Урале, где старые деревянные дома помнят шепот поколений, моя жизнь, полная материнской заботы, внезапно омрачилась. Я, Татьяна Сергеевна, всегда мечтала, чтобы мой сын, Дмитрий, встретил добрую и любящую девушку. Но его невеста, Арина, показала свой истинный нрав, и теперь я не нахожу покоя, тревожась за судьбу своего сына.
Дмитрий — моя радость и смысл жизни. Я поднимала его одна после ухода мужа, трудилась в школе, отказывала себе во всём, лишь бы он ни в чём не нуждался. Он вырос отзывчивым, умным, стал врачом, и я верила, что его ждёт счастливая судьба. Когда он рассказал об Арине, я обрадовалась — казалось, он нашёл свою половинку. Они встречались год, и я с нетерпением ждала знакомства, представляя, какая душевная и добрая будет моя невестка.
На днях Арина пригласила меня в кафе в центре города. Я надела своё лучшее пальто, взяла домашний пирог, чтобы создать уютную атмосферу. Но беседа, начавшаяся с вежливых улыбок, быстро превратилась в испытание. Арина, красивая и самоуверенная, сразу дала понять, что я — лишняя в их жизни. Её слова, резкие и расчётливые, до сих пор звучат у меня в ушах, не давая уснуть.
«Татьяна Сергеевна, давайте начистоту, — начала она, глядя на меня ледяным взглядом. — Дмитрий взрослый, и я не потерплю, чтобы вы лезли в наши дела. Мы поженимся, и после свадьбы он будет принадлежать только мне». Я онемела. «Ариша, я лишь хочу, чтобы вы были счастливы», — попыталась смягчить тон, но она перебила: «Счастье — это когда нас никто не тревожит. Вы душите его заботой, теперь он будет слушать меня, а не вас».
Её фразы резали, как лезвие. Я никогда не была навязчивой, всегда давала сыну свободу, но Арина видела во мне угрозу. Она продолжила: «Вы не будете жить с нами, даже когда появятся дети. Бабушки должны знать своё место. И ещё, Дмитрий говорил, что вы копите на квартиру для него. Отлично, но мы хотим коттедж в Подмосковье. Подумайте, как нам помочь». У меня перехватило дыхание. Она не просто отталкивала меня — она требовала мои сбережения, моего участия, моего сына, будто я — посторонняя.
Я попыталась возразить: «Арина, я одна подняла Дмитрия, всё, что у меня есть, для него. Но я же не чужая, я его мать!» Она лишь усмехнулась: «Матери должны уходить на второй план. Теперь Дмитрий мой, и только я решаю, как нам жить». Её холодная улыбка и уверенность в своей правоте разрывали мне сердце. Я встала, бросила деньги на стол и вышла, сдерживая слёзы. Всю ночь я не могла уснуть, думая, как отдать сына в руки такой женщины.
Дома я позвонила Дмитрию, надеясь, что он не в курсе её планов. Но он ответил уклончиво: «Мам, Арина просто честная, она заботится о нашем будущем». Его слова добили меня. Мой сын, которого я растила с такой любовью, уже под её влиянием. Он не видел, как она манипулирует им, как вычёркивает меня из его жизни. Я чувствую, что теряю его, и эта боль невыносима.
Подруга, узнав о случившемся, утешала: «Таня, поговори с Димой, он тебя любит, он поймёт». Но я боюсь, что Арина уже настроила его против меня. Её слова о том, что я лишняя, что я мешаю, звучат в голове, как приговор. Я представляю, как она забирает моего сына, мои надежды, мою жизнь, а я остаюсь одна, с пустотой внутри.
Я не знаю, как поступить. Запретить сыну жениться? Это его сломает. Молчать и терпеть? Но тогда я предам саму себя. Арина с её холодным расчётом пугает меня. Она не любит Дмитрия — она хочет владеть им, а меня стереть из его памяти. Моя любовь к сыну — моя опора и моя мука. Я хочу его защитить, но как бороться с той, что уже забрала его сердце?
Ночи стали бесконечными. Я лежу без сна, вспоминая каждое её слово. Мой дом, мой город, моя жизнь теперь окутаны тревогой. Я мечтала, что у Димы будет добрая жена, уютный семейный очаг, но Арина разрушила эту мечту. Надо найти силы, чтобы спасти сына, но её ледяная уверенность парализует. Всё во мне кричит: я не отдам своего мальчика той, для кого он — лишь очередная победа.
Иногда самое страшное — не потерять близкого, а понять, что он в руках того, кто не видит его души.
