**Дневник. 12 октября.**
Сегодня снова вспоминаю ту поездку, и сердце сжимается. Кто-то скажет — устарел, отстал от жизни. Ну и ладно. Но я вырос в других традициях — где гостям рады, где старших уважают, где дом — не стены, а тепло и душа. У нас с женой, Татьяной, просторный дом в пригороде Нижнего Новгорода. Всегда жили открыто: гости — хоть в гостевой, хоть в спальне, а мы и на матрасе в прихожей уляжемся. Лишь бы человеку хорошо было. Так и воспитывали детей.
Их у нас трое. Старшая, Ольга, рядом — семья, своя трешка, муж, Сергей, нам помогает. Младшая, Анастасия, в Питере учится, в общаге живёт, говорит: «Сначала карьера, потом замужество». А вот сын, Дмитрий, после института в Москве остался, бизнес открыл, купил двушку в Мытищах, женился на Алине, родился внук, Максимка. Сейчас ему семь лет.
С Алиной отношения… как лёд. Разные мы. Она в провинцию не ездит — скучно. Лет пять назад гостили у нас неделю — отдыхать вместо Сочи выбрали наш дом. Алина кисла все дни: «Ни театров, ни бутиков». С тех пор Дима приезжает только один или с Максимом.
А два месяца назад я взял отпуск, предложил жене: «Поедем сами, проведаем». Обрадовались. Ни разу ведь у них не были — ни квартиру видели, ни быт их не знали. Билеты на «Сапсан» купили, предупредили заранее. Сын не отказал.
Приехали. Дима встретил на вокзале, отвёз домой. Ужин приготовлен — Алина постаралась. Поговорили, поели, к ночи устали — спать бы. И тут Алина бросает:
— Вам номер в «Ибис» сняли. На неделю. Такси уже едет, всё оплачено.
Сначала не поверил. Мы же к ним! Нам бы и уголка хватило, и кухни. Внук упрашивал: «Пусть дедушка сказку расскажет!» Но такси уже гудело под окном.
— Утром приедете, вы же рядом — десять минут на такси, — бросила Алина.
Сын молчал, взгляд в пол. Поехали в отель. В машине — тишина.
Номер — кровать, тумбочки, телевизор с антенной, душевая кабинка. Утром проголодались — кухни нет. В кафе — лишние траты. Сами вызвали такси, к сыну поехали. Так все дни: утром — к ним, вечером — в гостиницу. Дорогу туда-обратно оплачивали сами. В итоге потратили втрое больше, чем планировали.
На пятый день мы сдались. Сказали: «Дела срочные, уезжаем». Купили билеты и — домой. В поезде Таня плакала. Не от обиды — от беспомощности. Как мой сын допустил такое?
Дома Ольге всё рассказали. Та в ярости позвонила брату, высказала всё. После этого Дима звонит редко — только по делу. Друзья ахают, а сосед Иван Петрович говорит:
— Нынче так принято. Удобно же. Может, у них и правда тесно.
Но я не понимаю. Разве теперь норма — родители в гостинице, а не у детей? Мы ведь спали и на полу, и вповалку — и никто не ворчал. Не комфортом дорожили, а людьми.
Сейчас с Димой не говорю. Больно даже думать. Может, я и впрямь отстал. Но для меня это не обида — это предательство. И горько, что сын, которого растил с душой, сам отгородился стеной.
**Вывод:** Родня — не гостиница. Если в доме есть место для телевизора, но нет для родителей — значит, душа пуста.
