История Веры и Сергея Казаковых началась красиво — познакомились на первом курсе МГУ, влюбились с первого взгляда, расписались, не дождавшись дипломов. Жили в общаге, считали копейки, но были счастливы. Мечтали, торговали на Измайловском рынке джинсами — то густо, то пусто. Сессия, кредиты, недосып — но вместе казалось, что любая буря по плечу.
После университета переехали в «хрущёвку» к бабушке Веры. Тесно, зато своя крыша. Сергей устроился в «Газпром», карабкался по карьерной лестнице. Вере не повезло: родила Сашку, потом Дашку, а там — вечные сопли, садики, ночные бдения. Потом бабушка сломала бедро, началась деменция. Пришлось уволиться — ухаживать.
Сергей же рос: сначала «Лада», потом «Мерседес», съехали с бабушкиной жилплощади, купили трешку в Бутово. Казалось бы, живи да радуйся. Но в 50 лет его будто подменили: сменил «Паркер» на золотую цепочку, сделал hair-transplant, завёл молоденькую бухгалтершу Светку. Вере заявил: «Ты мне, как старый халат — и выбросить жалко, и носить противно». Перестал замечать, потом просто переехал к любовнице. При разводе орал, что «ни копейки этой мрази не достанется». Вера молча забрала детей и вернулась в ту самую «хрущёвку».
Сергей женился на Светке. Носил на руках: норковая шуба, отпуск в Сочи, рестораны ежедневно. Светка крутила им, как хотела. Пока он был «большим начальником» с вип-страховкой — любовь цвела пышным цветом.
Но годы не щадят. Инфаркт, понижение до рядового менеджера, зарплата в три раза меньше. Света, не тратя времени, собрала чемоданы и слиняла к новому «спонсору» — даже смс не прислала. Остался Сергей один в своей евроремонтной пустоте.
А Вера? Подняла «хрущёвку» с колен, устроилась в маленькую фирму у метро. Научилась печь медовики, записалась на зумбу, сбросила 15 кг, купила велосипед «Стелс». По субботам — Парк Горького с подругами, на майские — поездки в Крым и Алтай. Впервые за 20 лет вздохнула свободно. Без упрёков, без страха, без вечного «ты должна».
Как-то в «Одноклассниках» она наткнулась на фото бывшего. Седая лысина, морщины, как у шарпея, взгляд потухший. И вдруг поняла: жизнь — как банковский вклад. Кто-то копит добро, а кто-то проедает проценты. Настоящая любовь — это не про яхты и ботокс. Это про то, кто подаст стакан воды в три ночи. И если ты променял это на мишуру — готовься пить воду в одиночку. Холодную. И из-под крана.
