10 мая 2024

Быть тёщей — целая наука. Круче, чем шахматы. Скажешь лишнее — прослывёшь «ворчливой старухой», промолчишь — обвинят в чёрством сердце. Ходишь по лезвию весь день. Но я освоила эту науку благодаря человеку, которого моя дочь Алина когда-то привела в наш дом.

Познакомились они в МГУ — два упрямых, талантливых студента. Сашка (так Алина называла Александра) сразу покорил меня. Не пустымы любезностями, а тем, как заботливо поправлял дочке шарф перед экзаменом. Через три года — свадьба под трогательные тосты в ресторане «Пушкинъ». Потом квартира в Жулебино, подержанная Lada Vesta и спокойная жизнь без скандалов. Так мне казалось.

Сашка с первого дня звал меня «мам», не церемонясь. Я в ответ учила его печь блины по бабушкиному рецепту. У нас сложилось своё негласное правило: не лезть в их дела, но всегда держать дверь открытой.

Беда приползла незаметно. Шли годы, а внуков я не дождалась. Они мотались по клиникам, от Бакулева до Израиля — везде один ответ: «Здоровы». Сначала смеялись: «Будет время пожить для себя!» Потом замолкали, когда друзья хвастались детсадовскими рисунками. А однажды Алина заявила, что отпускает мужа. Дескать, «ты достоин наследника, а я — пустоцвет».

Сашка сопротивлялся. Видела, как он плакал, когда дочь не видела. Но она была непреклонна. Развелись тихо, без унижений — как настоящие интеллигенты.

И тут я встала перед выбором: вычеркнуть Сашку из жизни? Нет уж. Он забирал мою старую мебель на дачу, чинил кран в ванной, привозил лекарства, когда я болела. На День Победы первым звонил: «Мам, как самочувствие?» Алина знала — и молчала. Хотя в первые месяцы в её глазах читался укор.

Прошло полтора года. Как-то раз дочь влетела ко мне с глазами, как у кошки из «Шрека». «Мы… мы с Сашкой…» — начала она, а я уже всё поняла. Оказалось, случайно встретились у «Елисеевского», потом три часа просидели в «Кофемании», а через месяц он принёс кольцо с уральскими изумрудами.

«Всё, мам, едем расписываться. Не могу без этого бестолкового медведя», — сказала она, а у самой дрожали пальцы. Я кивнула. Ведь сколько раз видела, как он тайком гладит её фотографию в телефоне!

И тут — как в плохом сериале — через четыре месяца Алина забеременела. Никаких стимуляций, просто проснулась утром — и вот оно. Будто ангелы ждали, пока эти двое перестанут городить глупости.

Сейчас у них хаос: подгузники, крики по ночам, вечно потерянная соска. Но когда Сашка качает нашего Ванюшку, а Алина пристраивается к ним на диван — я ухожу на кухню. Чтобы они не видели, как я вытираю глаза.

А с Сашкой у нас теперь особый союз. Он не зять — кровный. И я благодарна себе за то, что не стала строить из себя оскорблённую свекровь. Порой настоящее испытание для семьи — не разрыв, а умение оставаться рядом. Даже когда твой ребёнок ошибается. Даже если кажется, что всё кончено.

Жизнь — она как матрёшка: под самой тёмной краской всегда прячется новый свет. Нужно только не бояться раскрыть её до конца.