Я был женат на скупой женщине. А потом сам наломала дров…
Один промах за другим — и теперь не понимаю, как всё исправить.
Развод был моей инициативой. Прошло уже пять лет, а тот день до сих пор будто раскалённым гвоздём в памяти. Всё было невыносимо: и сам брак, и его крах, и то, как потом пришлось склеивать себя из обломков. Но знаете что? Самое страшное началось после — когда я превратился в того, кого клялся избегать.
Её звали Светлана. Яркая, живая, с огнём в глазах. Когда мы встретились, мне казалось — ради неё я готов хоть небо сдернуть. Через полгода сыграли свадьбу. А ещё через два года осознал: влюбился не в неё, а в мираж, который сам же и нарисовал.
Светлана была до одури бережливой. Не расчётливой, нет — именно скаредной. Каждый раз, когда я предлагал купить что-то для дома, она бросала: «Не сейчас». И это «не сейчас» тянулось вечность. Квартира ветшала: трубы текли, холодильник шумел, как танк, обои висели клочьями. Но она не хотела тратиться — ни на что. Даже поход в столовую казался ей мотовством. Подарки? Не смеши. Однажды я купил себе шарф, и она устроила истерику — зачем транжирить на ерунду?
А её зарплата лежала в шкатулке, словно алмазы, и если я просил хоть сотню рублей на хлеб — начинался допрос: «А точно надо?», «А почему столько?», «А может, подождём?»
Я сломался. Это был не брак — каторга. Собрал вещи и подал на развод. Бумаги тянулись два года. Когда всё закончилось, я впервые задышал полной грудью.
Повезло, что после бабушки осталась однушка в Нижнем Новгороде. Сдавал её годами, но после развода выгнал жильцов и заселился сам. Первые месяцы нёсся, как сумасшедший: скупал всё подряд — еду, гаджеты, одежду. Зачастил в кафе, завёл кучу анкет. Был уверен — найду Её. Не такую, как Светлана.
Но… я был глуп. Влюблялся через раз, спал через два. Сплошные мимолётные связи, пустые обещания, разочарования. Не раз думал: вот ОНА. Но история повторялась — те же недоговорки, та же отстранённость, те же обиды. И я задумался — может, я и есть проблема?
А потом я встретил Ольгу. Не в сети, не через друзей — случайно, на дне рождения коллеги. Она тоже пережила развод. Тоже без детей. Такая же уставшая, но не сломленная. Мы начали встречаться. Всё было иначе. Мы понимали друг друга с полуслова, смеялись до слёз, мечтали вслух. А когда впервые оказались в одной постели, я понял: впервые за годы чувствую себя не одиноким.
Через месяц мы уже жили вместе. Это были самые светлые дни за последнюю вечность. Ольга обнимала меня по утрам, варила кофе, оставляла глупые записки на холодильнике. Мы строили планы — дача, поездка на Байкал, ребёнок. Но, как говорится, счастье боится шума. А я совершил ошибку.
Позвонила одна из тех, с кем крутил романы после развода. Числилась в телефоне как «Неизвестный». Шёпотом предложила встретиться, «освежить воспоминания». Я взял трубку, не глядя, что Ольга рядом. Хотел вежливо послать, но голос предательски дрогнул. Забормотал, замялся, попросил больше не звонить. Но было поздно. Ольга стояла за спиной. И слышала каждый звук.
Можно было сразу во всём признаться. Рассказать, как метался после развода, как искал хоть что-то настоящее. Но я смолчал. Начал юлить. И этим убил её веру.
С той минуты всё перевернулось. В её глазах погас свет. Поцелуи стали редкими, почти механическими. В голосе поселился лёд. Она заговорила о предательстве, о том, что, может, и нет никого, кому можно доверять. Мы отдалялись. Медленно, но неумолимо.
Я не хочу это терять. Не после всего, что между нами было. Не после того, как наконец узнал, что такое настоящая близость. Но как вернуть её доверие? Как доказать, что я — не тот, за кого она теперь меня принимает?
Я не ищу оправданий. Виноват лишь я. Но если кто-то это читает и знает, как залечить такую рану — подскажите. Я сделаю что угодно. Потому что люблю. И потому что понял: падать — не стыдно. Стыдно — не подняться.
