Он вернулся за своим… но было уже поздно

Анна уже собиралась спать, когда раздался звонок в дверь. На пороге стоял человек, которого она и не надеялась увидеть снова.

— Ты? — удивлённо выдохнула она, распахивая дверь.

Перед ней стоял её бывший муж — Дмитрий. Тот самый, что полтора года назад хлопнул дверью, бросив всё ради молодой любовницы.

— Я, — усмехнулся он. — Впустишь? Всё-таки я здесь не чужой.

Анна посторонилась. Что бы он ни задумал, от разговора ей не увернуться.

— У меня к тебе предложение. Думаю, тебе будет интересно, — с хитрой улыбкой начал Дмитрий, усаживаясь на старый диван, будто ничего и не изменилось.

Она молча слушала. С каждым его словом глаза её становились шире. Предложение? Продать квартиру, где она жила с дочкой после его ухода, чтобы ему было на что купить новое жильё. Ту самую квартиру, от которой он когда-то сам отказался, играя в благородство.

— Ты же сказал, что не претендуешь на жильё. Сам ушёл, сам оставил, — тихо напомнила она.

— Тогда был влюблён, — отмахнулся он. — А сейчас совсем другое дело.

Анна тяжело вздохнула. Перед ней сидел уже не тот Дмитрий, которого она знала. Этот человек стал чужим, жадным, озлобленным. Он давил, угрожал, манипулировал.

— Я не собираюсь ничего продавать, — твёрдо сказала она. — Эта квартира давно не твоя. И даже не Марьи Петровны. Она оформила дарственную на меня ещё до того, как ты женился на своей Лизе.

Дмитрий вскочил.

— Ты специально к ней подлизывалась! Втёрлась в доверие, языком трепала! Теперь ясно, что ты задумала!

— Я ничего не задумывала. Просто не бросила больную старушку, в отличие от тебя. И да, это её решение. Её воля — не моя.

Он метался по комнате, как загнанный зверь. Он проиграл. Рассчитывал прийти, подавить, забрать своё. А ушёл с пустыми руками.

— Ты всегда думала только о себе! — крикнул он на прощание.

— А ты — трус. Который так и не понял, что значит любить, — спокойно ответила Анна. — Уходи. И не возвращайся.

Он замер у двери, будто ждал, что она передумает. Но она не передумала. Просто закрыла дверь. Навсегда.

Прислонившись к прохладной деревянной створке, Анна закрыла глаза. В груди не было ни боли, ни злости. Только лёгкость. И вдруг стало ясно: всё только начинается. Жизнь без него — и, наконец, для себя самой.