Пятнадцать лет брака — и всё коту под хвост. Когда-то Надежда верила, что перевоспитает мужа, вытащит из болота пьянства, безделья и вранья. Но сейчас, глядя на него, она не чувствовала ровным счётом ничего — ни злости, ни любви. Лишь усталость. А началось всё с банального вечера, как тысячи таких же…
Вадим явился домой под мухой. Не просто навеселе, а в стельку. Шлёпнулся за кухонный стол, начал колотить кулаком по столешнице, орать, что она — бесчувственная, чёрствая, «как доска». Потом ляпнул, что уходит к другой — к Любаше с ларька. Та его «ценит», в отличие от Надьки. И тут же отрубился, захрапев носом в тарелку с селёдкой под шубой.
А Надя поднялась, зашла в ванную, умылась, посмотрела в зеркало. Тридцать девять. В глазах — выжженное поле. Ни злости, ни обиды. Тишина. И в эту ночь она решила: баста.
Утром, когда Вадим с похмелья полз к чайнику, она уже сидела за столом с бумагой. Документ выглядел серьёзно — заявление о разводе.
— Это ещё что? — буркнул он, потирая виски.
— То, о чём ты сам вчера трещал. Жить со мной — каторга, я тебе «как доска». Всё честно. Развод.
— И не боишься, что я уйду? — ядовито фыркнул он.
— Уже нет. Бояться — тоже работа. Хочешь — вали. Только квартиру делим по закону. Или оставайся, но с одним «но».
— С каким?!
— Мой брат Сашка поживёт с нами до суда. Будет платить за комнату, половину жкх переведу тебе на карту.
Вадим взбеленился. Начал сыпать угрозами: квартиру заберёт, кредиты на неё спишет. Кричал, что раз она хочет «вольную» — пусть убирается. А он — хозяин.
Надя промолчала. Переехала к тётке, оставила брату ключи. Через три дня рванула на юг — в крохотный посёлок под Анапой. Там нашла домишко у моря, о котором грезила с детства. Чуть-чуть — и купит.
Вадим не верил. Ждал, что Надька вернётся. Что всё будет «как раньше». Но прошли три недели. Потом — месяц. А потом пришла бумага от нотариуса: раздел, оценка, доли. По полной программе. И Нади как не бывало.
Он метался: умолял, звонил тётке, писал Сашке. Толку — ноль. Надя была свободна. И, лёжа на пляже с «Анной Карениной», она впервые за долгие годы ощущала: она дышит.
Как-то к её лежаку подкатила незнакомка — вся в слезах.
— Посоветуйте… Муж опять запил. Не знаю, что делать…
Надя уже открыла рот. Но передумала. Встала, отряхнула песок и бросила:
— Милая, это не ко мне.
И пошла прочь — по солнцу, навстречу своей жизни.
