29 марта 2024
Сегодня случилось то, что заставило меня задуматься о многом.
Когда я открыла дверь и увидела Людмилу Петровну, сердце мое дрогнуло. В руках я держала полураздетую Сонечку, которую уже третий час пыталась убаюкать. Глаза слипались от усталости, волосы растрепались, а голос звучал прерывисто и глухо.
— Не спит? — спросила свекровь, переступая порог и бегло окидывая взглядом беспорядок в комнате.
— Не спит… — прошептала я, чувствуя, как дрожит подбородок.
— А ты сама когда последний раз спала? — её голос прозвучал твёрдо, но без упрёка.
— Не помню… Она засыпает только на руках, — ответила я, опустив глаза.
— Давай мне внучку. Мы с Владимиром прокатимся на машине — она там быстро заснёт. А ты отдохнёшь. Через пару часов вернёмся.
Я едва кивнула. Людмила Петровна взяла Соню, муж подхватил сумку с вещами, и они ушли, оставив меня одну в пустой квартире.
Я всегда немного побаивалась свекровь. Она не была злой, но в её манере говорить сквозила такая уверенность, что хотелось немедленно исправить все ошибки, даже если она о них не упоминала. Невысокая, с тонкими чертами лица, проницательным взглядом, она умела одним молчанием дать понять, что думает.
С мужем мы дружили ещё со школы. Всё шло к свадьбе: родители помогли — купили участок в Подмосковье, построили дом. Ключи нам вручили под тёплые напутствия и слёзы. И тогда Людмила Петровна сказала:
— Живите долго и счастливо.
Мы старались. За год обустроили двор, я разбила клумбы, посадила малину и смородину. Кур не держали — родители с обеих сторон снабжали нас домашними продуктами. Жили скромно, но без нужды.
Свекровь никогда не лезла в наши дела, но я всё равно чувствовала невидимое давление. Перед её приездом отдраивала каждый угол, пекла что-то вкусное, старалась казаться образцовой хозяйкой. Даже о беременности первой рассказала ей, а не мужу и не своим родителям.
Сонечка родилась на 39-й неделе — почти как подарок ко дню рождения свекрови. Девочка оказалась беспокойной: плохо спала, часто плакала. Я брала её в свою кровать, почти не отдыхала, ела урывками. Похудела, молока стало не хватать.
— Ты выглядишь измученной, — качала головой моя мама. — Давай я посижу с ней, а ты поспишь.
— Нет-нет, я справлюсь.
Я хотела быть идеальной. Не просила помощи, не жаловалась. И только случайный визит Людмилы Петровны раскрыл ей всю правду. Она приехала без предупреждения, позвонив уже у двери. В доме царил хаос — следы бесконечной усталости. Но свекровь не сказала ни слова. Просто предложила забрать внучку.
Когда через несколько часов они вернулись, дом был неузнаваем: везде блестело, пахло яблочной шарлоткой, а я встречала их с улыбкой, за которой таилась дрожь.
— Мы не останемся, — тихо сказала Людмила Петровна. — Слишком уж чисто у вас…
Я не поняла.
— Мы забрали Соню, чтобы ты отдохнула, а не чтобы ты мыла полы и драила плиту. Себя надо беречь. Ты нужна дочери не с пирогами, а с силами и здоровьем. Мы всегда рядом — скажи. И муж твой не бездельник, пусть помогает.
Она махнула рукой и ушла. А я стояла посреди сверкающей чистоты и чувствовала, как внутри пусто.
Она была права. Абсолютно права. Этот урок я запомню на всю жизнь.
