Не трогай её!
Когда зазвонил телефон, Ксения не сразу узнала голос матери. Он звучал слабо, словно детский, дрожал от тревоги.
— Ксюша, приедешь?
Мурашки побежали по спине. Такой голос она слышала лишь раз — когда умер прадед. Тогда вся семья в панике искала чёрную одежду, и только её брат Фёдор, увлекавшийся в юности мрачными стилями, оказался готов. Потом — долгая дорога в душном вагоне и угрюмая тишина в квартире, где старик-иконописец провёл последние дни.
— Что случилось?! — в голосе Ксении дрогнуло. Перед глазами мелькнуло лицо Владислава, её жениха, который наверняка взбесится, если свадьбу снова перенесут. В прошлый раз церемонию отложили из-за её вывиха. Тогда Владислав кричал: билеты куплены, всё оплачено! Но сейчас, кажется, она ни в чём не виновата…
— У бабушки анализы плохие. Только из больницы…
Ксения вздохнула. Она знала, что бабушка обследовалась, но надеялась на лучшее. Раз никто не умер, свадьбу, наверное, не придётся отменять. Хотя… вдруг?
Думать о смерти бабушки было страшно. Та всегда была опорой — добрая, крепкая, несгибаемая. Когда дед ушёл к другой, бабушка работала не покладая рук, чтобы мама ни в чём не нуждалась. Даже сейчас, с крошечной пенсии, умудрялась помогать и Ксении, и Феде.
— Я приеду, — еле выдавила она.
Бабушка встретила её бодро, даже шутила:
— Не переживай, ласточка, может, химия поможет. Жаль только косу. Всю жизнь носила…
— Давай покрасим! Будешь самой нарядной на свадьбе! — Ксения старалась улыбаться.
Бабушка засуетилась, полезла в кошелёк:
— Возьми, купишь краску. Не спорь!
— Бабуля, хватит, у меня есть…
— У тебя и так трат полно, возьми. И подарок у меня для тебя приготовлен.
Из комода она достала голубой свёрток. В нём — связанная вручную белоснежная шаль. Старомодная, но такая тёплая, что Ксения тут же решила — наденет её в день свадьбы.
— Спасибо! Какая красивая!
— А Нина говорила, ты такое носить не станешь… Всё ей не так. Сшила ей сарафан, а она чернилами его испачкала — назло!
Ксения мягко соврала:
— Мама говорила, нечаянно…
За чаем, разговорами и покраской волос время пролетело незаметно. В дверь постучали — Федя с другом Артёмом принесли котёнка. Рыжего, как старый бабушкин кот Барсик, умерший два года назад.
— Артёмка, я ж скоро на тот свет… Куда мне котёнка?
— Никто не даст тебе умереть, бабуль! — подмигнул Федя.
Ксения с Артёмом пошли в магазин за молоком и конфетами. По дороге он молчал, но на прощанье тихо сказал:
— Жалко бабушку. Надеюсь, всё обойдётся.
— Придёшь на свадьбу?
— Конечно… — больше ни слова. Но во взгляде его было что-то, чего Ксения боялась понять.
Вечер прошёл тепло. Бабушка смеялась, Федя хвалил новый цвет волос, а Артём — шаль. Лишь мамы не было — на дежурстве. Ксения взяла телефон — десятки пропущенных от Владислава. Она совсем забыла, что сегодня ужин с его родителями…
— Где ты была?! — заорал он. — Моя мать чуть не поседела!
— У бабушки. У неё рак…
— Она своё отжила. А у нас свадьба!
Федя отвёз её домой. Артём остался с бабушкой. Дома — скандал. Шаль Владислав назвал «тряпкой» и запретил надевать.
— Я надену её, — твёрдо сказала Ксения. — Это подарок бабушки.
— Ты издеваешься?
До свадьбы ссоры не прекращались. А накануне бабушку положили в больницу. Ксения предложила перенести торжество — Владислав взорвался:
— Деньги потрачены! Всё заказано! Гости уже здесь! Пусть бабка лечится.
В день свадьбы она всё же надела шаль.
— Сними этот хлам! — взревел жених.
— Это моя свадьба! — Ксения сжала кулаки.
— Я твой муж, и ты будешь слушаться!
— Я ещё не твоя жена.
Подружки ахнули. Родители пытались успокоить всех. Но Ксения уже поняла — не будет она с ним. Не станет молчать, гнуться, терпеть…
— Я хочу к бабушке. Отвезите меня.
— Ты спятила?! — Владислав схватил её за руку.
— Руки прочь! — раздался голос.
Артём. С лицом, искажённым гневом.
— Моя жена, сам разберусь!
— Нет. Не твоя! — встрял Федя и врезал Владиславу. — Поехали к бабушке!
Крики, слёзы, ругань свёкра — всё слилось в один шум. Но Ксения шла за братом. И за Артёмом, который шагал рядом, мимо чужих, уже ненужных гирлянд.
