Когда Анастасия получила это короткое сообщение от мужа, перечитывала его раз за разом, не веря глазам: «Прости. Ухожу. Развод оформлю сам. Часть вещей забрал. За остальным приду позже». Пальцы дрожали, в глазах стояли слёзы. Сердце колотилось, будто в груди бился загнанный заяц. В квартире стояла мёртвая тишина. Хорошо хоть сын был в походе с университетом — Насте даже страшно подумать, как бы она объяснила ему всё это.

Прошёл месяц. Жизнь потихоньку возвращалась в привычное русло. Настя училась жить без боли, без его утреннего голоса, без шагов в прихожей, без его запаха на подушке. Работала, мыла полы, варила борщи. Дома было слишком тихо. По вечерам включала телевизор и смотрела сериалы — лишь бы не думать.

В один из таких вечеров, когда она устроилась перед экраном с чашкой чая и включила «Ведьмака», неожиданно скрипнула дверь. Ни звонка, ни предупреждения — просто ключ в замке. На пороге стоял он. Сумка через плечо, лицо смущённое.

— Прости, ключи ещё у меня, — пробормотал он. — Я за вещами.

— Всё собрано, — спокойно ответила Настя, не дрогнув и бровью. — Чемодан у двери.

— Ты… «Ведьмака» смотришь? Мы же хотели вместе… — замялся он.

— Хотели, — кивнула она. — Теперь смотрю одна.

Он взял сумку, развернулся к выходу. И вдруг — будто током ударило — замер, втягивая носом запах из кухни.

— Это… щи?

— Угу. Только сварила. Хочешь?

Видно было, как в его глазах мелькнула борьба: уйти с достоинством или остаться ради щей. Победил аппетит.

— Если ты не против…

Он сел за стол. Её щи были знаменитыми. Подала ложку, хлеб, сметану — всё как он любил. Ел молча, сосредоточенно, будто с каждым глотком вспоминал их общую жизнь.

— Рот вытри, поросёнок, — машинально произнесла Настя и сама испугалась, как знакомо это прозвучало.

Он усмехнулся, вытерся салфеткой и встал.

— Спасибо. Я пошёл.

— Иди.

Когда он ушёл, закрыла дверь, вернулась к дивану и снова включила сериал. Сердце стучало громче обычного, но она сдержалась. Не позвонила, не кричала, не умоляла остаться. Просто… жила дальше.

Прошло пять дней. Снова скрип замка. Снова он. Но теперь не с сумкой, а с пустыми руками.

— Насть… Прости. Не могу без тебя.

— Супчика захотелось?

— И его тоже. И тебя. Скучаю по дому, по твоему порядку в шкафах, по запаху чистоты, по твоим ворчаниям. Я побежал за молодостью… получил. Но понял — это пустота. Блеск без тепла. Можно вернуться?

Настя молча смотрела на него, потом протянула мужскую рубашку.

— Ты её в прошлый раз забыл.

Он хотел что-то сказать, но она перебила:

— Тебе этот цвет не идёт. Чего встал? Солянку будешь?

Он кивнул, как мальчишка, которому разрешили остаться дома.

И на кухне снова закипела жизнь.