Долгожданное счастье
В тихом городке на Волге шли последние приготовления к свадьбе. Лиза, юная хористка, только что окончила консерваторию. Её голос, отточенный годами упорных занятий, сверкал, словно бриллиант в лучах солнца. В консерватории брали лишь избранных — тех, чьё пение заставляло сердца замирать. Лиза была одной из них — её голос звенел чисто и сильно, как колокол.
С утра в доме царила неразбериха. Свадьба — дело хлопотливое: фата, грим, последние штрихи. Потом выкуп — весёлое шоу, без которого не обходится ни одна свадьба в наших краях. Старинный обычай, полный смеха и озорства. Лиза, краснея, отшучивалась от заданий жениха, а подружки подхватывали, хлопая в ладоши.
После росписи в местном ЗАГСе — скромном, но утопающем в цветах, — молодёжь отправилась гулять по городу, а затем за его пределы, к реке, где золотились осенние осины. Но перед этим Лиза настояла на том, чтобы заехать к бабушке Василисе Петровне. Ей хотелось показаться ей во всей красе. Бабушке уже было девяносто три, и на банкет она, конечно, не поехала бы — возраст давал о себе знать.
У Василисы Петровны болели ноги. В юности, почти девчонкой, она отморозила их, работая на фабрике в военные годы. Время было тяжёлое, детства не было — сразу взрослая жизнь. Но сердце её оставалось молодым, а любовь к внучке — безмерной. Она любила Лизу так, как умеют только бабушки: беззаветно, не жалея себя.
Когда Лиза заходила к ней, бабушка не могла наглядеться. Смотрела, будто на чудо. Родители даже голос не смели повысить при ней. Если начинали ворчать, Василиса Петровна тут же обрывала: «Молчите! Её надо любить!» И родители покорно замолкали. Бабушка считала, что внучку надо беречь: жизнь и так сурова, а чужие люди вряд ли пожалеют её так, как родные.
И вот внучка выходила замуж. Василиса Петровна, несмотря на боль в ногах, решила встретить её во дворе. Надела своё лучшее платье — тёмно-синее, с вышивкой, надела старинные бусы, бережно хранимые с молодости, и повязала платок. С трудом дошла до скамейки у подъезда, села и стала ждать, волнуясь, будто перед первым свиданием. К ней присоединились соседки — две старушки. Одна даже принесла табуретку, чтобы удобнее было сидеть. Втроём они тихо вспоминали свои давние свадьбы, мечты и потери.
Наконец во двор въехали украшенные машины. Из одной вышли молодые. Лиза в белом была как берёзка — лёгкая, сияющая, с лицом, от которого у бабушки ёкнуло сердце. Рядом — жених, Дмитрий, высокий, крепкий, как молодой клён. За ними высыпала весёлая свита гостей, смеющихся и перебрасывающихся шутками.
Увидев внучку, Василиса Петровна не сдержала слёз. Это были слёзы радости, перемешанные с горечью прожитых лет. Ей было девяносто три — пора уходить, а она всё ещё здесь, любуется своей Лизой, своей гордостью. Внучка подошла к ней, улыбаясь, и вдруг что-то шепнула подружкам. Те переглянулись, встали полукругом перед старушками и запели.
Их голоса, закалённые в консерватории, лились чисто и мощно. Это было не просто пение — это был спектакль, высшее искусство. Они пели песни военных лет, те самые, что звучали в юности бабушек, когда мир горел, но сердца всё равно пели о любви и надежде. Лиза стояла в центре, в белом платье, и её голос парил над остальными, как чистый луч света.
Люди во дворе замерли. Прохожие останавливались, не понимая, что за волшебство творится в этом обычном дворе. Кто эти певицы, поющие так, что душа переворачивается? А это юность пела для старости. Пела о её молодости, о мечтах, о том, что ушло безвозвратно. Пела о войне, о потерях, о любви, которая пережила всё.
Василиса Петровна сидела, стараясь держаться. Хотела показать, что гордится внучкой, но слёзы катились сами. Она то плакала, то вытирала глаза, то снова плакала. А на душе было светло. Потому что юность пела их песни — те самые, что звучали, когда их отцы уходили на фронт, и не все возвращались.
Это значило, что у молодёжи есть сердце. Есть душа. А без этого какая же юность? Пусть они не поехали к памятникам — не важно. Памятники — это камни. А здесь, на скамейке, сидели живые люди, чьи судьбы ковались в огне войны. Они заслужили эту песню. Заслужили эту любовь. Заслужили этот миг, когда молодость склонила голову перед их жизнью.
*Записано вечером. Всё проходит, но настоящая любовь и память остаются.*
