Возвращение домой
Глаза Александра наполнились слезами, взгляд затуманился — будто вся жизнь промелькнула перед ним в одно мгновение. Людмила едва узнавала в этом измождённом, поседевшем человеке своего когда-то крепкого и гордого мужа. Саня сидел на помятом одеяле в полутьме, не в силах вымолвить ни слова. Внутри всё сжималось от стыда, но он понимал — это справедливо. Он предал ту, с которой прожил почти всю жизнь. И теперь, глядя в глаза женщины, которую, возможно, всё ещё любил, он не смел даже просить прощения.
Они расписались в 1987-м, без пышного торжества, без фаты и пьяных застолий. Саня только вернулся из армии и сразу повёл родителей свататься к девушке, которая ждала его два года. Люда робела, но стояла на своём: свадьба не нужна, она уйдёт с Саней хоть сейчас, не дожидаясь августа. Ни уговоры матери, ни отцовские шутки её не переубедили. И когда Саня, глядя в лицо всем, твёрдо сказал: «Я забираю Люду, и никому не позволю её осуждать», — родня замолчала. Так началась их жизнь.
Девять лет спустя у них уже было трое детей: сын Дмитрий, дочери Анна и Катя. У Димы и Ани — свои семьи, внуки часто гостили в деревне. А Катя, младшая, ещё учидалась, жила с родителями. Всё шло своим чередом, пока в их жизни не появилась Ирина.
Ирина приехала из соседнего городка после развода. Моложе Сани на пятнадцать лет, яркая, напористая, без детей и, как выяснилось, без совести. Работали они вместе, ездили вахтой на местный комбинат. Ирина быстро смекнула, что Саня — её шанс: сильный, работящий, надёжный — идеальный добытчик. Сначала мелочи: «случайно» прикоснулась, попросила помочь с тяжёлой сумкой, восхищалась его силой, вздыхала, что «не встретила такого раньше». И Саня клюнул. Не сразу. Но клюнул. Тайные встречи в городе, поздние возвращения, враньё про задержки на работе.
Люда замечала. Но молчала. Не от глупости — от любви. А когда он однажды, запинаясь и краснея, сказал, что уходит, что полюбил другую и та ждёт ребёнка… Она замерла на кухонном стуле, побледнев, как мел. Лишь прошептала:
— Уходи.
Он ушёл. Дети отвернулись от него. Люда пыталась их образумить, твердила: «Жизнь — не сказка, он всё равно ваш отец», — но они не слушали. Саня ушёл, но её боль осталась.
Прошло пять лет. Катя вышла замуж, поселилась неподалёку, Люда работала, нянчила внуков. Саня жил с Ириной. Родилась девочка, Настенька, вылитый отец. Он души не чаял в дочке, забирал из садика, играл с ней. А Ирина… оказалась не женой, а проклятием. Грубая, ленивая, жадная до денег и чужих мужчин. В доме — грязь, холод, равнодушие. Друзья отвернулись. Но он терпел — ради Насти.
Однажды Люда зашла в аптеку, и провизор Галина невольно обмолвилась:
— У твоего бывшего сердце прихватило. Ирина лекарства покупала, жалуется — дорого, лучше, мол, пенсия по потере кормильца.
Люда молча вышла. Весь день не находила себе места. А ночью приснилось: Саня корчится от боли, а Ирина стоит над ним и ухмыляется. Утром Люда накинула платок и пошла.
Дверь открыла маленькая девочка.
— Мамы нет, она к подруге ушла. А папа болеет, — сказала она и повела Люду в дом.
Саня лежал, бледный, почти прозрачный. Увидел Люду и прошептал:
— Я ничтожен. Но заслужил это.
Она молчала.
— Я не могу вернуться, — выдохнул он. — Не достоин. И Настю не оставлю, Ирина её испортит…
— Я не прощаю тебя, — тихо сказала Люда. — Но пойдём домой. Там тебя выходят. А за Настю не бойся. Я добьюсь, чтобы опека проверила Ирину. Не отдаст — отсудим. Если ты умрёшь, девочка пропадёт.
Саня заплакал. Потом поднял голову:
— Правда… можно домой?
Она кивнула. Он встал, сам. Взял за руку дочь. Другую руку протянул Люде. Она взяла её — не потому что простила, а потому что не могла поступить иначе. Потому что настоящая любовь не умирает — даже после боли, измены и долгих лет разлуки.
Они ушли. Люда позвонила зятю Сергею, тот приехал без лишних вопросов. Ирине оставили записку. Вечером та ввалилась пьяная, закатила истерику. Но Люда холодно пообещала вызвать полицию, опеку и районную газету. Та струхнула и хрипло выкрикнула:
— Забирай своего старика! Мне он на фиг не сдался!
Саня с Настей остался. Дима и Аня долго не разговаривали с отцом, но Настенька растопила их сердца. Катя сразу приняла сестрёнку.
А Саня… Он уже не станет прежним. Сердце было надорвано. Но рядом была Люда. А это значило — он снова дома. В своём. Живой. Среди тех, кто любил его по-настоящему.
