Вот это бабушка! В свои 65 лет она не только вышла замуж, но и укатила за счастьем в другую страну.
Мою бабушку зовут Людмила Степановна. Шестьдесят пять? Да ни за что не поверишь! В ней столько огня — живые глаза, гордая осанка, да и смех её заражает всех вокруг, будто самовар на углях — шипит, пыхтит, да так, что даже чай в чашке веселее становится. Она всегда была не такой, как все: не про огороды да вязание, а про приключения и новые горизонты.
Когда она вышла на пенсию, мы с мамой думали — ну всё, теперь наконец-то осядет на даче, засядет за соленья да за пяльцы. Ан нет! Вдруг объявляет: «Хочу увидеть Францию! Хочу почувствовать, как пахнут улочки Прованса!» Мы махнули рукой — причуда, мол. Но бабушка собрала чемодан и уехала — с подругой. Подруга через две недели вернулась, а бабушка… осталась.
Оказалось, нашла там работу. Просто подошла к хозяину дома, где остановилась, и предложила помогать по хозяйству. Тот согласился. Так она стала у него прислугой — убирала, готовила, стирала. Хозяин, француз, пожилой вдовец, и — как выяснилось позже — именно он перевернул её жизнь.
Прошёл год. Виза закончилась, и бабушка вернулась в Москву. Но словно потухла. Вечерами грустила, молчала, взгляд потерянный. Мы не понимали, в чём дело. А потом она купила ноутбук — первый в жизни — и попросила меня научить её им пользоваться. Я, конечно, помогла. И вскоре заметила: бабушка то и дело залипает в экран, переписывается, улыбается в усы, а то и щёки румянятся.
Через три месяца она огорошила нас: «Выхожу замуж». Мы с мамой остолбенели. Мама вспыхнула:
— Мама, ты в своём уме? Тебе шестьдесят пять! Я одна, внучка ещё не замужем, а ты?! Люди пальцем тыкать будут!
Бабушка лишь спокойно ответила:
— А мне наплевать. Я не хочу доживать в одиночестве. Я хочу любить. А Жан… он хочет, чтобы я стала его женой.
Мама не верила своим ушам — кричала, обижалась, обзывала это блажью. А я… я радовалась за неё. Видела, как светятся её глаза, как она помолодела, даже платья новые купила. Я обняла её и прошептала:
— Если ты счастлива — то и я счастлива. Жаль только, что теперь реже будем видеться…
— Обязательно будем. Вы — моя семья. Но я хочу быть с тем, кто мне дорог, — сказала она.
И уехала. Сыграла свадьбу. А через месяц вернулась — уже не одна, а с Жаном. Приехали на мою свадьбу: мой Ваня сделал предложение, и я, конечно, сказала «да». На празднике бабушка сияла, как солнце, а мама… к удивлению, уже не шипела, а смотрела на неё с каким-то новым уважением.
А потом бабушка сделала нам с мужем царский подарок — отписала свою квартиру. «Мне теперь дом нужен только во Франции. А вы тут стройте свою жизнь», — сказала она. Мы расплакались от счастья.
И знаете что? После этого и мама переменилась. Записалась в фитнес-клуб, обновила гардероб, даже помаду яркую купила. А недавно я поймала её взгляд в зеркало — улыбается себе загадочно. Кажется, у неё тоже появился кто-то.
Знаете, если и есть доказательство, что счастью возраст не помеха — так это моя бабушка. Она не стала доживать. Она рискнула — и выиграла. И теперь я знаю: возможно всё. Даже любовь — в шестьдесят пять.
