Он сам перечеркнул себя в её жизни — и обратного пути нет.
С самого рассвета Марина возилась на кухне, жарила любимые Ванины драники, мечтая порадовать мужа после тяжёлой смены. Дверь захлопнулась — и через мгновение он переступил порог.
— Привет. Поужинаешь? — спросила она, пытаясь поймать его взгляд.
Иван молча опустился на стул. Марина сразу поняла: он не в себе. Угрюмый, отстранённый. Она снова спросила, что случилось, и в ответ услышала:
— Тест нужен. На отцовство.
Сперва ей показалось, что ослышалась. Потом — будто обдало кипятком. Как он смеет? После всех лет, прожитых вместе? Он, её Ваня, её каменная стена? И вот теперь — такое.
— Ты вообще понимаешь, что сейчас сказал? — голос её дрожал.
— А что? Боишься? Значит, есть что скрывать? Если не изменяла — в чём проблема?
Марина вспыхнула:
— Сделаешь этот тест — потом сам будешь кусать локти!
— Ага, всё ясно! Я так и знал!
…Они были вместе с семнадцати. Через год расписались. Родители Марины воспитывали её строго: никаких отношений до свадьбы. Ваня этим гордился. Правда, его родня была другого склада.
Его брат Артём уже третий год скрывался от алиментов. А мать Ивана, сменившая трёх мужей, сразу пророчила сыну крах брака. После свадьбы она даже не скрывала презрения к невестке.
Когда родилась Ксюша, Иван светился от счастья. А свекровь, зайдя в палату, холодно окинула девочку взглядом:
— Не наша.
И вышла. Даже не прикоснулась к внучке. Тогда Марина не придала значения. А зря.
Иван стал отдаляться. Всё чаще мрачный, раздражительный. Сидеть с ребёнком отказывался — то слишком устал, то дела. Неделями в доме висела тяжёлая тишина.
Когда Марина не выдержала и напрямую спросила, в чём дело, он повторил:
— Тест. Она не похожа ни на меня, ни на тебя. Кто её отец?
Это было уже не сомнение. Это был приговор.
— Я не сделала ничего, чтобы заслужить такое, — проговорила Марина. — Ни на какой тест не соглашусь.
— Значит, врала! Мама была права!
Он кричал, носился по комнате, требовал признания. Марину трясло от обиды и страха. Всё, во что она верила, разлеталось на осколки.
Она позвонила матери:
— Заберите нас. Я больше не могу здесь оставаться.
Через час родители были у порога. Собрали вещи, забрали дочь и внучку. Всю дорогу молчали. Дома отец сказал:
— Я сразу почуял, что с этой роднёй нечисто. Оскорбить ни за что — это не просто так. Тут и оправдываться нечего.
Мать добавила:
— Если муж требует доказательств верности — это не муж. Это предатель. Мы с тобой, родная. Ты не одна.
Марина уже всё решила. Свекровь отравила разум её мужа, но выбор он сделал сам. Поверил чужим — а не той, с кем делил постель.
А потом Ваня опомнился. Стал умолять вернуться. Утверждал, что её поведение лишь подтверждает его подозрения.
— Боишься? Убегаешь? Значит, есть причина!
Общие друзья пытались вразумить его. Но он не слушал. По его словам, проверить — нормально. Вот только жена должна была согласиться сразу. А раз отказалась — «значит, виновата».
Марина сначала хотела просто уйти и стереть его из памяти. Пусть лишает себя отцовства. Им с Ксюшей будет легче без этого позора.
Но потом передумала. Подруги убедили: защити себя. Подала в суд. Захотел тест? Получи. Но она подала встречный иск — на лишение родительских прав. За недостойное поведение. И собрала всё: справки, свидетельства, показания.
Свекровь ликовала: «Вот и правда вылезла!» Но радовалась рано.
Тест подтвердил: Ксюша — родная дочь Ивана. И тут суд вынес вердикт — удовлетворил встречное требование Марины. Иван потерял не только жену, но и, по закону, дочь.
— Этого ты хотел, Ваня? Мама нашептала? Вот и радуйся. Теперь у тебя нет ни жены, ни ребёнка. И даже имени твоего я слышать не хочу. Вылитый брат. Та же кровь.
Марина вышла из зала суда с высоко поднятой головой. Она отстояла свою честь.
А Иван остался один. Сидел на лавочке у здания суда, сжав голову руками. Только сейчас понял, что натворил. Только теперь осознал, кого потерял. Но было уже поздно. Безвозвратно поздно.
