**Трещина в семейной лжи**

*Запись в дневнике*

Ольга нарезала овощи для ужина, когда с грохотом захлопнулась входная дверь. В квартиру в Севастополе, пропитанную запахом моря и соли, вошёл её сын Артём. Лицо у него было хмурое, будто перед грозой. Ольга отложила нож, вытерла руки о передник и тревожно посмотрела на него.

— Сынок, что случилось? Почему такой мрачный? — спросила она, пытаясь поймать его взгляд.

— Мам, нам нужно поговорить, — тихо, но твёрдо сказал Артём.

— Что-то случилось? — голос у неё дрогнул. — Поссорился с друзьями?

— Нет, мам, я не ссорился, — он стиснул кулаки. — Я видел папу.

— Где? — удивилась Ольга. — Он же в командировке, вернётся только к девяти.

— Мам, он не в командировке! — Артём почти выкрикнул, голос дрожал от отчаяния. Он достал телефон, включил видео и повернул экран к матери.

Ольга взглянула на экран — и её мир рухнул.

*…*

— Артём, давай быстрее! Чего застыл? — крикнул парень в синей футболке и шортах, стоя у выхода из парка.

— Серега, идите с ребятами, я догоню, — ответил Артём, напряжённо вглядываясь в сторону детской площадки.

Друзья переглянулись, но спорить не стали и ушли к скамейкам. Артём остался, спрятавшись за деревом. Он не верил своим глазам. Его отец, который, по его словам, должен был быть в командировке, гулял по парку. На руках он кружил девочку лет четырёх, а та звонко смеялась:

— Папа, папа, хватит!

Артём замер, будто попал в кошмар. Мысли путались, сердце колотилось. Это не могло быть правдой. Его отец, которого он считал примером, стоял здесь, с чужой девочкой, называвшей его папой. Хотелось подойти, схватить его за руку, потребовать объяснений. Но ноги словно приросли к земле.

Он достал телефон и начал снимать. Пальцы дрожали, кадры выходили смазанными. Сделал несколько фото, спрятал телефон, но тут же передумал. Набрал номер отца, стараясь унять дрожь в руках. Горло пересохло, дыхание сбилось.

Артём видел, как отец, отойдя от девочки, достал телефон и ответил:

— Да, Артём, привет, — его голос был спокойным, как всегда.

— Пап, ты где? — спросил Артём, стараясь говорить ровно.

— Сын, в командировке, конечно. Скоро выезжаем, к вечеру буду. Ждите с мамой, подарки привезу.

— Ага, — угрюмо ответил Артём.

— Что-то случилось? — в голосе отца появилась тревога. — С друзьями поссорился?

Артём молчал. Ему хотелось закричать: *«Ты врешь! Ты предатель!»* Хотелось подбежать, посмотреть в глаза, обвинить. А потом броситься к маме, всё рассказать. Он представлял, как она плачет, как он её утешает, как они собирают вещи отца и выставляют их за дверь. Картина была такой ясной, будто из сериала, который мама с бабушкой смотрели, пока он слушал музыку в наушниках.

— Артём, ты чего? — голос отца вернул его к реальности.

— Да ничего, пап. До вечера, — пробормотал он и сбросил звонок.

Он снова спрятался за деревом. Девочка подбежала к отцу, спрыгнув с качелей. Тот обнял её, взял за руку, и они направились к киоску с мороженым. Девочка выбрала рожок, и они скрылись за поворотом аллеи.

— А я всегда брал пломбир, — прошептал Артём, вспоминая, как отец покупал ему мороженое в детстве.

Он прислонился к дереву, закрыл глаза. Эмоции захлёстывали, слёзы жгли веки. Подростку было не справиться с этим бурей чувств.

Телефон зазвонил. Артём подумал, что это отец, но на экране высветилось имя Сереги.

— Артём, ты где? Мы заждались! — возмутился друг.

— Серега, тут дела… Мама звонила, попросила помочь. Давайте завтра, я домой, — соврал Артём.

— Ладно, до завтра, — буркнул Серега.

Артём убрал телефон. Сначала хотел пойти домой, но передумал и направился к набережной. Он любил стоять у моря, смотреть на волны и думать. Севастополь, с его солёным ветром, всегда его успокаивал. Обычно он размышлял о школе, о ссорах с родителями, о новом телефоне, который хотел, но который мама с папой считали лишней тратой. Иногда задумывался о смысле жизни, о будущем, вспоминал деда, ушедшего пять лет назад.

Но сегодня мысли были другими. Он столкнулся с настоящей взрослой проблемой. И её нужно было решать.

Артём обдумывал два пути. Первый — молчать, чтобы сохранить семью. Но если отец уже живёт двойной жизнью, что спасать? Второй — сказать правду. Отец всегда учил: *«Ложь — это подло. Будь честным, сын.»* Эти слова звенели в голове.

Он посмотрел на море, развернулся и пошёл домой.

— Сынок, что с тобой? — встретила его Ольга, выйдя из кухни. — Ты сам не свой.

— Мам, нам надо поговорить. Серьёзно, — сказал Артём, сжимая телефон.

— Что случилось? — её голос дрогнул. — С друзьями что-то?

— Нет, мам. Я видел папу, — выдохнул он.

— Где? — удивилась она. — Он в командировке, звонил час назад.

— Он не в командировке! — Артём повысил голос, глаза блестели от слёз. — Он гулял в парке с маленькой девочкой, и она звала его папой!

— Сынок, ты что-то перепутал, — Ольга попыталась успокоить его, но её руки дрожали.

— Я ничего не перепутал! — крикнул он. — Это был он, и у него другая семья! Вот, смотри! — он включил видео.

Ольга посмотрела на экран и застыла. Лицо её побледнело, глаза наполнились слезами.

— Артём, умоляю, никому не говори, — прошептала она, отводя взгляд.

— Но он тебе изменяет! — выкрикнул он, не веря её словам.

— Я знаю, — тихо сказала она, и слёзы потекли по щекам.

Артём больше никогда не вернулся в тот дом, но море всегда напоминало ему о том, что даже самые крепкие на вид вещи могут треснуть под напором лжи.