В те времена, когда Надежда с мужем жили у родственников и пользовались их душем
Сергей вернулся с работы измученный, мечтая лишь о тарелке горячего борща. В кухне стоял аромат жареной картошки с грибами, а его супруга Галина чистила свежие огурцы.
— Ох, и пахнет же у нас по-царски, — промолвил он, обнимая жену за талию.
— Готовлю для гостей, — улыбнулась та.
— Для каких ещё гостей?
— Ну ты же сам говорил, что твоя кузина Варя с супругом Серёгой заглянут помыться, — пожала плечами Галина.
— Ну да, но, родная, не усердствуй. Потом сама будешь кусать локти, — вздохнул Сергей.
Его матушка позвонила на службу с вестью: племянница Варя с мужем Василием купили хоромы в соседнем дворе, но воды там пока нет — чинят. Старушка упросила, чтобы родня могла у Сергея помыться пару деньков. Вроде бы мелочь. Но Сергей знал: если дело касалось тётки Матрёны и её дочери — мелочей не бывало.
Галина, разумеется, решила проявить хозяюшкину удаль. Варя с Василием явились под вечер, шумные, смеющиеся. Варя тут же принялась осматривать квартиру, заглянула даже в опочивальню, пока Сергей не прикрыл дверь у неё перед носом. Потом деловито попросила у Галины полотенца — «свои-то дома остались». После бани гости и не подумали уходить — уселись за стол, где дымилась сковородка с жареными лисичками. Варя причмокивала и нахваливала угощение, а Галина ловила взгляд мужа: тот лишь развёл руками.
Наутро — то же самое. И на третий день. Гости мылись, усаживались за стол и уплетали всё, будто не ели неделю. Галина старалась, стряпала от души, но усталость брала своё. Варя капризничала: «Что за окрошка с редькой, вы правда ЭТО едите?» На четвёртый день ей не понравились вареники: «Творога не чувствую! Одно тесто!» Сергей не выдержал и осторожно спросил у Василия, когда же им проведут воду. Ответ был прост: «Да ещё позавчера провели».
Варя смутилась.
— Просто кабинку ещё не поставили… — пробормотала она.
Когда они наконец ушли, Галина опустилась на лавку:
— Долго ли это ещё продлится? Я как в трактире работаю!
— Надо что-то предпринять, — согласился Сергей.
На следующий день Галина встретила гостей с особенным выражением лица. На столе стояли миски с сухой гречкой, тёртой морковью и кувшином кипятка.
— Это монастырская постная трапеза. Очень полезна для души и тела. Мы с Сергеем теперь только так ужинаем. Присоединяйтесь, — сказала она без тени улыбки.
Варя поковыряла гречку ложкой. Василий сделал пару глотков и вскочил:
— Ну, мы бежим. Дела ждут…
На следующее утро Варя позвонила Сергею:
— У вас и сегодня эта… трапеза?
— Естественно. Галина говорит, курс — дней десять. Если зайдёте, прихватите чего-нибудь скоромного, а то уж я и курицу во сне вижу.
— Нет, не придём. Кабинку поставили. Будем мыться дома, — отрезала Варя.
Через неделю позвонила мать:
— Сынок, тётка Матрёна говорит, что жена тебя морит голодом.
— Маменька, не слушай вздора. Я сыт, счастлив и жена у меня — золото! Кстати, скоро переезжаем в новую избу, а эту будем продавать.
С тех пор гости больше не появлялись. А гречневая диета осталась в памяти как символ освобождения.
