Моё сердце сжимается от боли и непонимания. У меня двое сыновей, и если со старшей невесткой, Людой, у нас полное взаимопонимание, то с младшей, Катей — будто бетонная стена. Катя, жена моего Серёжи, свято уверена, что я только и делаю, что строю козни, чтобы развалить их брак. Но глядя на её поведение, мне кажется, она сама гребёт к разводу, а я лишь пытаюсь спасти семью от катастрофы.
Старший сын, Ваня, после свадьбы жил с женой Людой в нашем доме в Екатеринбурге. Копили на ипотеку, а после смерти бабушки переехали в её квартиру в центре. За год жизни под одной крышей мы ни разу не поссорились. Теперь, когда они живут отдельно, наши отношения стали ещё лучше — мы как подружки, а не свекровь и невестка.
А вот с Серёжей всё сложнее. Женился он год назад, и его Катя поначалу казалась милой и доброй. Но очень скоро её маска соскользнула, открыв характер, сотканный из обид и претензий. Катя вечно видит себя жертвой, уверена, что её все обижают, ничего ей не додают, вообще весь мир против! Но самое ужасное — она свято верит, что я мечтаю разрушить её брак с Серёжей. А я, честно говоря, устала от её подозрительности. Да плевать мне, сколько они проживут, но с таким подходом — недолго.
После свадьбы я предложила молодым пожить у меня, чтобы скопить на первый взнос по ипотеке. Ваня даже обещал помочь деньгами — его-то квартирный вопрос уже решён. Вся семья сочла это разумным, но Катя, похоже, восприняла моё предложение как коварный заговор. Переехала, но с первого дня вела себя так, будто я её бесплатная домработница.
Я работаю до вечера, а вернувшись, бегу на кухню — надо всех накормить. А Катя? Горы грязной посуды в раковине, вещи разбросаны по всему дому, а про уборку она и слышать не хочет. Однажды я осторожно намекнула, что горничной я ей не нанималась. И что же? Истерика, рыдания, запирание в комнате и жалобы Серёже, что я её «изживаю» из дома.
*«Она меня ненавидит! Ты же знаешь, она была против нашей свадьбы!»* — завывала Катя. Я стояла в шоке, не веря, что простой намёк вызвал такой ураган. Даже подумала: а вдруг беременна? Иначе зачем так драматизировать?
Как-то Ваня с Людой зашли в гости. Люда принесла домашний пирог, и я, естественно, похвалила её кулинарные таланты. Я и не думала обижать Катю, но ей снова показалось, что всё — против неё. Со сверкающими от злости глазами она убежала в комнату, оставив нас в неловком молчании. Моё терпение таяло, как снег в апреле.
Но последней каплей стали её выходки с детьми. Ваня и Люда живут в другом районе, и внуки бывают у нас редко. Они тихие, воспитанные, но каждый их приезд Катя превращает в трагедию. *«Голова раскалывается от шума!»* — кричит она, хотя дети ведут себя тише мыши. После очередной истерики я поняла: хватит.
Я поставила ультиматум: через месяц они съезжают. Катя, конечно, тут же заявила, что я *«выгоняю, чтобы развести»*. Её слова жгли, как кипяток, но терпеть её фантазии я больше не могла.
Позже позвонила Серёже, попросила приехать без Кати — знала, что её присутствие превратит разговор в спектакль. Но Серёжа, конечно, всё ей пересказал. Через час телефон разрывался:
*«Вы нас выгнали, а теперь хотите поссорить? Зовёте его одного, чтобы настроить против меня! Вам покоя не надо!»*
Я еле сдержалась и договорилась о встрече. Выяснилось, что за год жизни у меня они не отложили ни рубля. Мы с Ваней оплачивали всё — от еды до ЖКХ, — а они даже хлеб не покупали! Накоплений хватило бы на первый взнос, но как они будут платить дальше? Вопрос повис в воздухе.
Через пару дней Катя снова набрала, осыпая меня обвинениями. Кричала, что я *«подсовываю»* ипотеку, чтобы заставить её работать, а Серёжа, мол, не хочет. Моё терпение лопнуло. Я бросила трубку и заблокировала её. Всё! Хватит истерик, хватит чувства вины, хватит яда.
Ваня отговорил Серёжу брать ипотеку — он тоже видит, что брак трещит. Деньги лежат в банке, а что будет дальше — неизвестно. Я просто устала быть мишенью для Катиных фантазий. Хотела помочь сыну, а получила лишь слёзы и упрёки…