Никогда бы не подумал, что в своей же квартире в уютном городке Серпухове я окажусь лишним. Моя дочь, Анастасия, которую я растил, не жалея сил, бросила мне прямо в лицо: «Папа, ну ты же понимаешь, нам тесно! Отдай квартиру, ты же не жадный?» Говорила она это таким тоном, будто обсуждала прогноз погоды, а не выгоняла родного отца из дома.
«Переезжайте к тёще, у неё же трешка», — попробовал я сопротивляться, но Настя фыркнула: «Да ты что, она меня на дух не переносит!» — и гордо зашагала по моей же квартире, будто уже всё решила. А я стоял, как дурак, и думал: неужели это та самая девочка, которой я когда-то читал сказки на ночь?
Но настоящий удар нанёс мой восьмилетний внук Артём, глядя на меня преданными глазёнками: «Дедуля, ты что, нас не любишь?» Сердце будто ледышкой обдали. Я сдался. «Ладно, Насть, бери квартиру, но только с условием — заберёшь моего пса, Барсика». Она кивнула, не задумываясь, а я, как последний лох, поверил.
Через два дня я уже сидел в доме престарелых. Комната — три на три, обои в пятнах, кровать скрипит, будто жалуется на жизнь. Рядом подсела пожилая женщина: «Звать меня Галина. Не переживай, сначала все рыдают, потом привыкают». Я спросил: «Дети отправили?» Она покачала головой: «Племянник. Квартиру прибрал, а меня — сюда».
Каждые выходные ждал Настю, зятя, внука. Но никто не приехал. Даже звонка не дождался. Барсик мой пропал — наверное, его уже и на помойку выбросили.
Но однажды в дом престарелых заглянул мой старый друг, Дмитрий. «Вот ты где, Сергей! — закричал он. — Я так и знал, что ты не уехал в Сочи! Ты бы Барсика не бросил!» Я аж подскочил: «А что с Барсиком?» Дмитрий хитро улыбнулся: «Живёт у меня, толстеет потихоньку».
Оказалось, Дмитрий не просто друг, а ещё и юрист. Выслушал мою историю, хмыкнул и сказал: «Собирай вещи. Поживёшь у меня, а я разберусь».
И разобрался. Мы выселили Настю из моей же квартиры, продали её, а я купил маленький домик в деревне под Серпуховом. Дмитрий настоял, чтобы я оставил часть денег дочери — «Всё-таки родная кровь».
А потом я забрал из дома престарелых Галю. Теперь мы втроём — я, она и Барсик — живём тихо, пьём чай с вареньем, слушаем, как дождь стучит по крыше.
Настя звонит, просит прощения. Может, когда-нибудь я и смогу ей ответить. Но пока мне хорошо здесь — в доме, где меня любят не за квадратные метры. Жизнь научила меня: семья — это не те, кто делит наследство, а те, кто в трудную минуту подаёт руку.
