«А с чего это я должна съезжать?!» — как свояченица с мужем превратили нашу квартиру в коммуналку и требовали остаться
Когда Алина, младшая сестра моего мужа, застыла посреди кухни с наигранным возмущением и спросила: «А с чего это мы должны уезжать?», у меня в груди всё сжалось. Я не могла поверить, что человек, которому мы помогли в трудную минуту, теперь смотрит на нас, как на врагов. Причём делает это с тарелкой щей в руках и в моих домашних тапочках.
А началось всё обыденно.
Мы с мужем, Денисом, живём в Ростове-на-Дону. Снимаем трёхкомнатную квартиру. Да, места хватает, но и платим немало — всё сами, без помощи родных. Оба работаем, устаём, но стараемся жить нормально. Взяли машину в кредит, начали копить. Не роскошествуем, но и не голодаем.
И вот однажды Денис пришёл домой мрачнее тучи.
— Надо помочь Кате, — выдохнул он, плюхаясь на диван.
— Чем помочь? Денег нет. После выплат по машине еле-еле сводим концы с концами, — ответила я.
— У них проблемы. С жильём. Выселяют.
Позже выяснилось, что свояченица с мужем набрали кредитов: дорогие телефоны, рестораны, одежда — всё напоказ, «как у людей». А потом перестали платить. Пришли коллекторы. И всё рухнуло.
Мы их пустили. Потому что семья. Потому что жалко. Потому что думали — ненадолго.
Полгода. Шесть месяцев кошмара.
Они не работали. Спали до обеда, ели, смотрели телевизор, ругали «жадных начальников» и «несправедливую систему». Я приходила с работы, готовила, убирала, стирала — и снова на работу. Катя даже тарелку за собой не убирала. Предложила ей место у нас в фирме — отказалась. Сказала: «Мне надо отдохнуть». И продолжила валяться на диване, попивая кофе, который я покупала.
А я молчала. Потому что Денис просил. Потому что неудобно. Потому что «родные же».
Пока однажды не зашла в ванную и не увидела их груду грязного белья на полу. Стояла и смотрела — и вдруг осознала: всё.
На следующий день набралась смелости. Разговор с Катей вышел тяжёлым.
— Катя, так больше не может продолжаться. Помогу найти комнату, но вам с Игорем придётся съехать. Мы устали. Это не общежитие.
— А с чего это я должна уезжать? Мы вам мешаем? Вы нас ненавидите? — вспыхнула она.
— Катя, не делай из этого трагедию. Вы обещали, что это ненадолго. Мы вас полгода содержали. Вы даже не пытались что-то изменить. Я больше не могу. Мне тяжело. Хочу покоя.
Она обиделась. Собрала вещи. Назвала меня подлой. Сказала, что я разрушила их семью. А через месяц… устроилась на работу. Хорошую. Бросила Игоря. Сняла квартиру. Зажила по-человечески.
Теперь я понимаю: иногда помочь — значит перестать тянуть человека на себе. Потому что пока кто-то тащит, другой не учится идти.
Я не рада, что выставила родных. Но я рада, что выбрала свою семью. Ту, где уважение важнее родства.
