Новость о том, что Михаил Петрович собрался выдать замуж свою единственную дочь, взбудоражила всю деревню. И немудрено: невеста была не просто некрасива, а откровенно неказиста. С носом-картошкой, чуть косоглазая да еще и с разной длиной ног за Варенькой женихи не толпились. Даже обычный поход девушки в магазин сопровождался перешептываниями и усмешками за спиной.
Чего ты, как Варька-хромоножка, ковыляешь? ругали матери ребятишек, если те, играя, начинали приволакивать ногу.
Но Михаил Петрович души в дочери не чаял. А раз был человеком не бедным всё-таки председатель колхоза объявил о солидном приданом. В деревне сразу зашептались: мол, ради такого можно и на кривоногую невесту взглянуть. Говорили, что работящая да покладистая.
В итоге нашлось два жениха Васька да Петька. Василий, сын учителя, считался интеллигентом. Семья хоть и небогатая, но у парня уже был свой дом на окраине. Родители Василия тоже были не прочь породниться с председателем.
Васька, готовься жениться, огорошил сына отец. Присмотрел я тебе Варвару, дочку Михаила Петровича. Лучшей жены не найти.
Да ну её, кривая да страшная! Лучше бы Марфу за меня сватали, поморщился будущий жених.
Не перечь, сынок. У них и семья крепкая, и лошади есть. А с лица воду не пить, отрезал отец.
Второй жених, Петр, был не то чтобы нищий, но жил скромно. Воспитывала его одна мать-старушка, и отдельного жилья для сына обеспечить не могла.
Куда ты лезешь, Петруша? Насмешат же в деревне! Со свиным рылом да в калашный ряд, причитала мать, когда сын велел ей готовить чистую рубаху для сватовства. Да и невеста-то неказиста.
Как неказиста-то, мам? Глаза у неё как васильки, а коса будто медная. Что хромает мне и вовсе неважно. Собирайся, идём свататься.
Вздыхая, мать принялась готовиться. Видно, думала она, у её Петруши сердце широкое, а глаза зрячие видят не обёртку, а душу.
Михаил Петрович, конечно, удивился двум женихам. Опытный человек, он понимал, что дочь его не первой красоты. Потому, поговорив с обеими сторонами, решил отдать предпочтение Василию.
Пап, а мне Петр больше по сердцу, опустив глаза, зашептала дочь. Намедни у мостков встретились, у меня вёдра упали он помог поднять. Добрый, взгляд тёплый. А Василий глядит как-то хитрожно, холодно.
Не знаю, покачал головой Михаил Петрович. Петр твой, поди, всё приданое размотает. Не видел хорошей жизни, а тут раз и всё сразу. С Василием надёжнее. Да и семья у них крепкая.
Варваре оставалось только согласиться. Хоть сердце и тянулось к Петру, перечить отцу она не посмела.
Свадьбу сыграли быстро как бы жених не передумал. Через месяц молодые уже обжились в своём доме. Варвара, несмотря на физические недостатки, оказалась работящей всё в её руках спорилось. А вот муж целыми днями валялся на кровати с книгами. В учительской семье их было много, и Василий с детства пристрастился к чтению.
Варь, ты хоть Грибоедова читала? Или Достоевского? вздыхал он. О чём с тобой говорить даже не знаю.
Да о чём? Загон у телятника поправить надо, свиньям корыто пошире всё расплёскивают, перечисляла жена.
Вечно у тебя одно: загоны да свиньи. Лошадей-то твой отец подарил вот сама за ними и ходи.
Так и пошло. Варвара с утра до ночи по хозяйству, а Василий книги да упрёки в необразованности. Однажды она попыталась пожаловаться свёкрам мол, забор падает, крыша течёт, а мужу дела нет. Но у тех та же песня.
Пусть читает, отмахнулась свекровь. Бабы у нас крепкие, вот и тяни всё. А то Василий себе другую найдёт, посимпатичнее.
Так и вышло. По вечерам он тайком пробирался к Марфе. Та была сговорчивой, и вскоре вся деревня судачила, куда ходит Василий. Потом он и вовсе перестал скрывать.
С Марфой хоть поговорить есть о чём, не то что с тобой. Да и наследника ты мне не можешь дать пустышка.
Эти слова больнее всего ранили Варвару. Все ждали ребёнка и родители, и муж, и она сама. Но время шло, а беременность не наступала. Может, от непосильной работы ведь и мужскую, и женскую она тянула одна.
Чаще стала вспоминать Петра. А недавняя встреча с его матерью всколыхнула старые чувства. Та рассказала, что сын, уехав после отказа в город, выучился на ветеринара, но так и не женился.
Как тогда убивался, что Михаил Петрович ему отказал! Я-то, грешным делом, против тебя была, вздыхала старуха, натирая мылом половики. Не знала тогда, какая ты добрая. Ему, дураку, Марфу советовала. А он, видно, умнее оказался.
Да прошептала Варвара, едва стоя на скользких мостках.
Пишет, скоро в нашу деревню по распределению приедет. Избу обещал отремонтировать, продолжала мать Петра, будто не замечая, как дрожит Варвара.
«Хоть бы увидеть его» подумала она и тут же покраснела от стыда. Как можно при живом-то муже!
Но вскоре всё завертелось. Марфа забеременела от Василия. Деревня гудела, а Варваре стало стыдно даже на улицу выйти.
Не серчай, Варя, разводил руками Василий. Мужику положено ребёнка иметь. А ты не можешь. Так что собирай вещи в отчий дом возвращайся.
Да как же так? Мы ведь живём Или я плохая хозяйка? всхлипывала она.
Моё дело сказал. Нелюбо мне с тобой.
Задыхаясь от слёз, Варвара прокралась к отцу. Тот, конечно, был зол, но что поделать дочь бесплодна. Наутро он пришёл за лошадьми, но во дворе застал лишь Марфу та похаживала в Варварином халате, осматривая хозяйство. Михаил Петрович лишь плюнул и ушёл.
А через месяц в деревню вернулся Пётр. В плаще, шляпе, с тростью будто нездешний. Мужики втихомолку называли трость «костылём», но завидовали.
Встречай, мам, обнял он старуху.
Надолго ли, сынок? всхлипывала та.
Насовсем. Ветстанцию тут открываем. Дом построим. А пока твою избу поправим. Ну-ка, рассказывай, что у нас новенького
Пётр, хоть и стал уважаемым человеком, руки не боялся. Днём лечил скотину, а вечерами чинил дом.
Жену бы тебе, вздыхала мать, глядя, как он вешает ручку в бане. В городе не нашлось?
Все пустые. С виду красавицы, а поговорить не о чем.
Эх, вам, мужикам, лишь бы привередничать! качала головой старуха. Вон Василий свою выгнал тоже «не о чем говорить».
Какой Василий?.. А, Степаныч? Так у него жена померла?
Да нет же! махнула рукой мать. Учительский сын. Ты ж с ним к Варьке свататься ходил.
Пётр замер, чуть не уронив молоток.
Как выгнал? Совсем?
Ага. Марфу привёл, та уж на сносях. А Варьку к отцу отправил. Бедолага
Не смей так про неё! вспыхнул Пётр. Раз Ваське не нужна я на ней женюсь.
Да опомнись! Она ж и ребёнка дать не может! ахнула мать, но тут же сжала губы.
***
На следующий день Пётр снова пришёл к Михаилу Петровичу. Только теперь он был уважаемым человеком, да и Варвара уже не первой молодости могла и своё слово сказать.
Встретили его радушно. А когда узнали, зачем пришёл, даже скупой на эмоции Михаил Петрович прослезился.
Эх, Петруша закуривая, бормотал он. Всё я тогда испортил. Может, жизнь бы у неё иначе сложилась Варька! Иди сюда!
Дом пока не достроен, оправдывался Пётр. На следующей неделе фельдшерский пункт начнём, заодно и дом подведут.
Коли Варя не против хоть завтра женитесь. Думаешь, на порченых-то очередь стоит? А деньгами помогу. Неужто единственной дочери не подсоблю? повернулся он к дочери. Варвара, Петр Алексеич за тебя сватается.
Та, стоя в дверях, едва не рухнула. Потом залилась румянцем и закивала.
Ну вот и договорились! обрадовался Михаил Петрович. Мать! Неси наливку, гулять будем!
***
Через пару дней Варвара уже жила у Петра и его матери. Деревня, конечно, пошумела, но быстро забыла. Кто станет перечить ветеринару, если скотину лечить надо? Да и на Варварину внешность перестали обращать внимание. А когда муж привёз ей из города очки и модную шляпку, последние сплетницы и вовсе притихли, величая её теперь «Варварой Михалной».
А вскоре случилось чудо Варвара забеременела. Да не одним, а сразу двумя! Пётр что-то бормотал про «научное объяснение», но ей было не до того. Главное после всех испытаний она обрела своё счастье. Хоть и нелёгкой дорогой.
