СУМКА-ПЕРЕЛЁТНИЦА
Я никогда не считала себя красоткой. Да и симпатичной меня не назовёшь. Ну не всем же быть куколками Зато в школе моими подругами были сплошь милашки. Сначала я удивлялась этому, но бабушка однажды втолковала мне правду:
Эх, внучка! Да твоим-то подружкам с тобой, «серой мышкой», удобно на свидания ходить! Не перебьёшь у них кавалеров. Кто на тебя позарится?
Слова эти до слёз задели. Но потом бабушка, видя мои слёзы, утешала:
Не горюй. С лица воды не пить. Запомни, лапушка, пёстрый ситец быстрее линяет. Не тужи, родная, и на твой хлеб покупатель найдётся.
«Покупателей» не было аж до 27 лет. А пока я училась, работала понимала, надеяться мне не на кого, кроме себя.
С Димой меня свела подруга Лена. Он ей, видимо, «приелся хуже горькой редьки».
Забирай, Ольга! Может, у вас что и выгорит. Я замуж выхожу, так и сказала.
Дима мне сразу приглянулся. Хотелось осыпать его лаской. Да и засиделась я в девках чего ломаться?
Мне даже показалось, что он облегчённо вздохнул, оказавшись в моих объятиях. Свадьбу сыграли быстро.
Хотя бабушка предупредила:
Смотри, Оленька, намучаешься с ним. Чую, твой Дима ещё не нагулялся. Ему бы побуянить вволю, а потом жениться. Не хвались замужеством третьего дня, а хвались третьего года
Но мне тогда было всё нипочём. Мы с Димой были не разлей вода. Свадьба будто крылья мне дала!
Родился наш сынишка Серёжа. Дима его души не чаял. На ночь сказки читал, колыбельные пел, баловал.
Подрастая, сын больше тянулся к отцу, чем ко мне. Я не ревновала. Лишь бы в доме мир был.
В этом счастье мы прожили пять лет. А беда уже стучалась в дверь
То ли Лена мне позавидовала, то ли недолюбила Диму раньше короче, снова заманила его в свои сети. От людей узнала, что Лена развелась, детей у неё нет.
Я будто выцвела. Крылья мои сникли. Видно, счастье моё плохо лежало. Рыдала без конца. Тяжелее всего было объяснять всё Серёже. Теперь сказки про папу рассказывала я. Но слёзы высохли надо было поднимать сына и держаться. В душе я надеялась, что Дима одумается и ради Серёжи вернётся.
Дима пришёл за паспортом. Бормотал, что Лена хочет официальный брак. Я наотрез отказалась отдать документ. Он пожал плечами и ушёл. А потом получил дубликат.
Не знаю, чем Лена моего мужа приворожила, но Дима о нас с Серёжей забыл. Хотя Признаю, Лена в школе первой красавицей слыла. Яркая, смешливая, ветреная. Умела речи кружевом плести. Правда, часто одно говорила, а думала другое. Этот изъян в её характере меня раньше не смущал. Как оказалось зря. Про таких, как Лена, говорят: «Улыбка на лице, а нож за спиной».
Эх, понять бы раньше, что Лена Диму мне словно в аренду дала. На время. Она ж говорила «замуж иду». А брак кончился забирай своё назад.
Меня дважды вызывали в суд на развод. Я не ходила. Тянула время и свою душу.
А время шло. Серёже стукнуло двенадцать. Он рос умным, спокойным, с лицом в меня, а с глазами точь-в-точь папины. Однажды вечером он сел рядом, положил голову мне на плечо и тихо сказал:
Мам, я всё помню. Как он пел мне колыбельные. И как потом перестал приходить.
Я молча гладила его по волосам, а в горле стоял ком.
На следующий день пришла бумага Дима подал на развод в одностороннем порядке. Я подписала без дрожи.
И только тогда, сжигая старые фотографии в печке, поняла: счастье моё вовсе не ушло. Оно просто перестроилось стало тише, крепче, без пёстрых обещаний.
А на кухне Серёжа, напевая, жарил картошку. Я улыбнулась. Хлеб мой, оказывается, давно нашёлся.
