Сон обмана: распад семьи
Игорь уже в третий раз за последнюю четверть часа взглянул на часы. Без пятнадцати десять. Жена, Лидия, снова задерживалась на работе. В последнее время это стало привычкой — бесконечные отчёты, встречи с клиентами, срочные переговоры. Он вяло помешивал остывший чай, глядя в тёмное окно их квартиры в Краснодаре. За стеклом мигали огни спального района, а в голове путались тяжёлые мысли.
Что-то изменилось. Неявно, но неоспоримо. Лида больше не оставляла на холодильнике записок с забавными рожицами. Не присылала в течение дня смешные сообщения. Не рассказывала, как её директор снова перепутал бумаги. Их семейная жизнь, ещё недавно такая тёплая и привычная, дала трещину.
Телефон дрогнул. Сообщение: «Игорь, снова задерживаюсь. Важные переговоры. Не жди ужинать». Он даже не ответил, просто отложил телефон. Из комнаты Сони доносились приглушённые звуки музыки — дочь делала уроки. Он поднялся и зашёл к ней.
— Как там с геометрией? — спросил он, облокотившись о дверной косяк.
Соня подняла взгляд. В её глазах читалась внутренняя борьба.
— Почти закончила, пап. Мама опять на работе?
— Да, важные дела, — Игорь старался говорить ровно, но голос дрогнул.
Соня отложила ручку, посмотрела на него серьёзно.
— Пап, мне надо тебе кое-что сказать.
— Секрет? — он попытался улыбнуться, но сердце сжалось.
— Это наш с мамой секрет, — Соня замялась, нервно мну угол тетради. — Сегодня, когда я шла из школы, я видела маму. В кафе, знаешь, у площади. Она была с мужчиной. Они… обнимались. И смотрели друг на друга… так, как ты с мамой уже давно не смотрите.
Игорь почувствовал, как кровь стынет в жилах. Все кусочки пазла — поздние приходы, уклончивые ответы, холод в её голосе — сложились в страшную картину. Он положил руку на плечо дочери, скрывая дрожь.
— Спасибо, что сказала, Сонь. Ложись спать, завтра рано вставать.
В коридоре он остановился у стены с семейными снимками. Вот они на Чёрном море три года назад — Соня плещется в воде, Лида смеётся, а он фотографирует, полный счастья. Пятнадцать лет брака. Утренние завтраки, совместные поездки, планы на будущее — всё теперь казалось иллюзией.
Утром Игорь взял отгул — впервые за годы работы. Припарковался в переулке недалеко от офиса Лидии, где она не могла его заметить. В полвторого она вышла из здания — в строгом синем костюме, с безупречно уложенными волосами. Но вместо дороги к остановке свернула к чёрной иномарке у тротуара. Мужчина за рулём — подтянутый, в дорогом пиджаке — открыл ей дверь. Они смеялись, о чём-то оживлённо беседуя. А потом Лида наклонилась к нему. Поцелуй был долгим, будто в замедленной съёмке.
Игорь сжал руль так, что побелели костяшки пальцев. Машина умчалась, а он остался сидеть, задыхаясь от боли, будто получил удар под дых.
Когда Лида вернулась домой, было уже за полночь. Она устало скинула туфли, но в её глазах горел непривычный блеск.
— Тяжёлый день? — спросил Игорь, стараясь сохранять спокойствие.
— Да, переговоры вымотали, — ответила она, открывая холодильник. — Ты чего не спишь?
— Хочу поговорить.
Лида насторожилась, но быстро взяла себя в руки.
— О чём?
— О твоём «коллеге» с чёрной иномаркой.
Она замерла, медленно закрыла дверцу.
— Не понимаю, о чём ты.
— Правда? — голос Игоря задрожал от сдерживаемой ярости. — Я видел вас сегодня. И Соня видела вас вчера в кафе.
Лида повернулась к нему, её лицо стало чужим, твёрдым.
— Ну и что? Да, у меня роман. Я влюбилась. Так бывает, понимаешь, когда муж превращается в часть мебели.
Слова вонзились, как нож.
— Часть мебели? — Игорь горько усмехнулся. — Это я, который пятнадцать лет тянул семью? Возил вас с Соней на юг, строил дачу, выплачивал твои кредиты? Который был рядом, пока ты делала карьеру?
— Вот именно! — Лида повысила голос. — Ты всегда такой правильный, такой предсказуемый! Ни страсти, ни огня. Всё по расписанию, всё по плану. А я хочу жить, а не существовать!
Они спорили до рассвета. Лида то оправдывалась, то обвиняла его в скуке и равнодушии. Игорь чувствовал, как рушится их мир, рассыпаясь на осколки прошлого счастья.
На следующий день позвонила тёща, Надежда Степановна. Как она узнала — загадка, но её голос, как всегда, звучал слащаво-снисходительно.
— Игорь, не совершай глупостей, — начала она. — Лида мне всё рассказала. Ну, с кем не бывает? Главное — сохранить семью.
— Надежда Степановна, — холодно ответил он, — а если бы ваш муж вам изменил, вы бы так же рассуждали?
В трубке повисла тишина.
— Это другое, — наконец выдавила она. — Лидочка запуталась, у неё кризис. Будь мудрее, прояви терпение.
— Приходите в воскресенье на обед, — перебил Игорь. — Обсудим всё вместе.
Воскресный обед превратился в поле боя. Тесть, Василий Фёдорович, сразу перешёл в наступление:
— Игорь, ты должен простить Лидию.
— Должен? — Игорь отложил вилку. — Кому я что должен?
— Семье! — воскликнула Надежда Степановна. — Подумай о Соне!
— А вы о Соне подумали? — раздался тихий голос дочери. Все замолчали. — Мама обманывала папу. Обманывала меня. Это называется «думать о ребёнке»?
Лида вскочила из-за стола:
— Соня, замолчи! Ты ничего не понимаешь!
— Нет, это ты не понимаешь! — Соня тоже встала, её глаза блестели от слёз. — Ты всё разрушила! Папа всегда был с нами, заботился, а ты… ты…
Она выбежала из комнаты. Игорь поднялся следом.
— Вот и поговорили.
— Игорь, подожди! — Лида схватила его за руку. — Давай забудем всё,Он мягко освободил руку, посмотрел ей в глаза и тихо сказал: «Прощай, Лида».
