Сегодня утром моя невестка, Алевтина, посмотрела мне прямо в глаза и заявила: «Валентина Петровна, с сегодняшнего дня, дорогая свекровь, вы больше не будете есть мои блюда. Делайте что хотите выделю вам полку в холодильнике, готовьте себе сами. И желательно до того, как я проснусь или вернусь с работы». Я онемела, будто меня током ударило, не веря своим ушам. То есть я, свекровь, которая всю жизнь готовила для семьи, теперь изгнана с кухни и лишена права на домашнюю еду? До сих пор киплю от возмущения надо выговориться, иначе взорвусь от такой наглости.
Мы с мужем, Виктором, живём в одном доме с нашим сыном Денисом и его женой Алевтиной уже два года. Когда они поженились, мы предложили им переехать к нам дом просторный, места хватит всем, да и я думала, что смогу помочь молодой семье. Сначала Алевтина казалась милой девушкой: улыбалась, благодарила за ужины, даже просила рецепты моих котлет. Я, наивная, радовалась, что Денис нашёл такую жену. Готовила для всех, убиралась, старалась, чтобы всем было уютно. А теперь она говорит мне такое! Как будто я чужая в своём же доме, будто мои супы и пироги недостойны её величества.
Всё началось несколько месяцев назад, когда Алевтина начала ворчать, что я «слишком много готовлю». Говорила, что на диете, а мои блюда «слишком жирные». Странно кто заставлял её есть мои пирожки? Хочешь диеты? Вари себе брокколи, я не против. Но вместо этого она принялась критиковать всё: сур слишком солёный, картошка плохо пожарена, «зачем столько масла». Я молчала, не желая ссор. Денис, мой сын, тоже уговаривал: «Мам, не обращай внимания, Алевтина на работе перегружена». Но я видела дело не в работе. Она решила, что кухня теперь её территория, а я здесь лишняя.
А вчера был верх наглости. Как обычно, утром я приготовила блины тонкие, с хрустящей корочкой, какие Денис любил с детства. Поставила на стол, позвала всех завтракать. Алевтина спустилась, посмотрела на блины, будто это враги народа, и сказала: «Валентина Петровна, я же просила не готовить так много. Мы с Денисом теперь едим овсянку по утрам». Хотела ответить, что овсянке никто не мешает, но тут последовал ультиматум. Отдельная полка в холодильнике! Готовить самой! И это в моём доме, где я хозяин уже 40 лет, где каждый угол пропитан моим трудом!
Я попыталась поговорить с Денисом. Сказала: «Сынок, так теперь мне готовить только для себя, как в казарме? Это твой дом, но я не прислуга». Но он, как всегда, сделал вид, что всё гладко: «Мам, Алевтина просто хочет личного пространства. Пойми её». Пространство? А где моё? Я всю жизнь посвятила семье, а теперь меня оттеснили, как ненужную вещь. Виктор, мой муж, тоже не поддержал: «Валя, не драматизируй, сказал. Алевтина молодая, хочет быть хозяйкой». Хозяйкой? А я тогда кто?
Честно, не знаю, как реагировать. Часть меня хочет собрать вещи и уехать к сестре в другой город пусть сами разбираются. Но это мой дом, моя кухня, мой сын! Почему я должна уступать? Я всегда старалась быть хорошей свекровью: не лезла в их дела, не критиковала её веганские эксперименты, даже мыла за ней посуду, когда она «уставала». А теперь она вычёркивает меня из семейного стола, будто я чужая.
Вчера вечером я всё же пошла на кухню и приготовила себе ужин картошку с грибами, как люблю. Алевтина, увидев, фыркнула: «Вот видите, Валентина Петровна, так лучше, правда?» Я промолчала, но внутри кипела. Лучше? Разделять семью на «твои» и «мои» приёмы пищи? Я всегда верила, что еда объединяет, что за столом решаются проблемы. А теперь у нас война из-за блинов и полки в холодильнике.
Думаю, что делать. Может, поговорить с Алевтиной откровенно? Сказать, что мне больно, что я не хочу жить, как гостья в собственном доме? Но боюсь, она перевернёт всё против меня, заявив, что я «давящая» или «не уважаю её границы». Или вообще перестать готовить? Пусть Денис с ней едят овсянку, а я закажу пиццу. Посмотрим, как долго они продержатся без моих котлет.
Но больше всего ранит Денис. Он между двух огней: я, его мать, и жена, которая явно хочет заставить его выбрать. Не хочу видеть его страдания, но и унижаться не стану. Всю жизнь работала, вырастила его, построила этот дом. А теперь какая-то девочка указывает, где моя полка? Нет, Алевтина, так не пойдёт.
Пока решила сохранять нейтралитет. Готовлю себе, как она велела, но не сдаюсь. Может, она одумается, увидев, что я не бегу за ней с извинениями. Или придётся собрать Виктора и Дениса для серьёзного разговора. Не хочу войны, но и молчать больше не буду. Этот дом мой, и у меня есть право на своё место за столом. Пусть Алевтина подумает, стоит ли разрушать семью из-за своих «границ».
