Летели мы с мужем в Сочи к его родителям, а он взял да в бизнес-класс сбежал, оставив меня с двойняшками в экономе но вот тебе, родной, и карма.
Думала, будет трясти только в воздухе, а не в браке. Только что вместе с чемоданами, колясками и орущими младенцами на посадку пробивались и вдруг муж мой, Дмитрий, как сквозь землю провалился. Точнее, за занавеску бизнес-класса.
Знаете это чувство, когда нутром чуешь, что партнер вот-вот какую-то дичь учудит, а разум отказывается верить? Вот так и я стояла в аэропорту Домодедово: в кармане салфетки торчат, одна дочка, Наденька, в слинге висит, а вторая, Дашенька, солнцезащитные очки грызет.
Это должен был быть наш первый настоящий семейный отпуск я, Дмитрий и наши полуторагодовалые близняшки. Летели к его родителям в Геленджик, где те в своей уютной дачке на берегу доживали пенсию. Отец мужа, Иван Петрович, так ждал внучек, что звонил каждый день, и теперь Даша всех седых дядь «дедулей» зовет.
Мы и так были загружены по уши: сумки с подгузниками, коляска, автокресла целый цирк. А тут Дмитрий наклоняется и шепчет: «Щас быстренько узнаю кое-что», и к стойке регистрации шагает.
Заподозрила? Конечно нет. Я была слишком занята молитвой, чтобы никто не опорожнился до взлета.
Но вот началась посадка.
Сотрудница аэропорта сканирует его билет, улыбается, а он мне так самодовольно: «Любимая, мне апгрейд дали. Ты справишься с детьми? Увидимся после посадки».
Я засмеялась. Ну шутит, думаю.
Не шутил.
Не успела моргнуть, как он меня в щеку чмокнул и гордо прошествовал в бизнес-класс, будто какой-то князь предательский. А я осталась с двумя ерзающими карапузами и разваливающейся коляской, на глазах у всего терминала.
Он думал, что выиграл. Но карма уже зарегистрировалась на рейс.
К тому времени, как я втиснулась в кресло 32B, я уже вся взмокла, обе дочки дрались за поильник, а мое терпение испарилось окончательно. Надя вылила яблочный сок мне на колени.
«Замечательно», пробормотала я, вытираясь вонючей пеленкой.
Мужчина рядом нажал кнопку вызова: «Можно пересесть? Тут шумновато».
Хотела расплакаться. Вместо этого позволила ему сбежать и мысленно мечтала залезть в багажную полку.
Тут телефон завибрировал.
Дмитрий.
«Еда здесь огонь. Даже горячее полотенце дали »
Я уставилась в экран, держа в руке грязную салфетку, и задумалась: а принимает ли вселенная взятки?
Секундой позже еще одно сообщение. От свекра.
«Сними внучек в самолете! Хочу посмотреть, как они летят, как большие!»
Так я и записала: Надя лупит по столику, как диджей, Даша грызет плюшевого медведя, а я бледная, с сальными волосами и тенью былой человечности.
Дмитрия? Не видно.
Отправила. В ответ один .
Казалось бы, на этом все. Но нет.
После посадки я, как заправский грузчик, тащила двух переутомленных детей, три сумки и упрямую коляску. А Дмитрий вышел позади, потягиваясь, будто только из спа вернулся.
«Ну и полет! Ты хоть сушки пробовала? А, ну да» усмехнулся он.
У багажной ленты нас уже ждал Иван Петрович. Подхватил Надю, поцеловал меня в щеку и сказал: «Ну ты герой небесный».
А потом вышел Дмитрий: «Пап, привет!»
Но улыбка свекра мгновенно исчезла. Холодно так: «Сынок мы поговорим позже».
И поговорили.
Той же ночью, когда дети уснули, раздалось: «Дмитрий. В кабинет. Сейчас».
Я делала вид, что листаю ленту, но крики доносились четко:
«Ты думаешь, это смешно?»
«Она же сказала, что справится»
«Не в этом дело, Дмитрий!»
Когда дверь наконец открылась, свекор прошел мимо, потрепал меня по плечу и тихо бросил: «Не переживай, ласточка. Я с ним разобрался».
Дмитрий молча поплелся наверх.
На следующий вечер свекровь объявила ужин в ресторане за ее счет. Дмитрий оживился: «Класс! Где-нибудь крутом?»
Оказались мы в приморском ресторане: свечи, живая музыка, вид на море. Официант принял заказ:
Свекор: «Коньяк, без льда».
Свекровь: «Морс».
Я: «Минералку».
А потом повернулся к Дмитрию. Без эмоций.
«А ему молока. Раз уж вести себя, как ребенок».
Тишина повисла на секунду потом все расхохотались. Свекровь
