В салоне бизнес-класса царило напряжённое молчание. Пассажиры бросали презрительные взгляды на пожилую женщину, устроившуюся в кресле.

Но именно к ней обратился командир воздушного судна в конце полёта.

Алевтина нервно устроилась на своём месте. Тут же разгорелся спор.

Я не сяду рядом с этой бабкой! громко заявил мужчина лет сорока, бросая пренебрежительный взгляд на её скромную одежду и обращаясь к стюардессе.

Его звали Виктор Соколов. Без тени смущения он выказывал высокомерие и пренебрежение.

Простите, но у этой пассажирки билет именно на это место. Мы не можем его поменять, спокойно ответила бортпроводница, хотя Виктор продолжал упорно разглядывать Алевтину.

Эти места слишком дороги для таких, как она, процедил он с сарказмом, оглядываясь в поисках поддержки.

Алевтина молчала, хотя внутри всё сжималось от боли.

На ней было её лучшее платье простое, но опрятное, единственное, достойное такого важного дня.

Некоторые пассажиры переглядывались, другие кивали, соглашаясь с Виктором.

В какой-то момент старушка не выдержала, тихо подняла руку и прошептала:

Хорошо Если есть место в экономе, я пересяду. Я копила на этот полёт всю жизнь и не хочу никому мешать

Алевтине было восемьдесят пять. Это был её первый полёт на самолёте.

Дорога из Хабаровска в Москву выдалась изматывающей: бесконечные коридоры аэропорта, шумные терминалы, долгие ожидания.

Даже сотрудник аэропорта сопровождал её, чтобы она не заблудилась.

И вот теперь, когда мечта была так близка, её унижали.

Но стюардесса стояла на своём:

Простите, бабушка, но вы оплатили этот билет и имеете полное право здесь находиться. Не позволяйте никому отнимать это у вас.

Она твёрдо посмотрела на Виктора и добавила:

Если вы не успокоитесь, я вызову охрану.

Тот замолчал, недовольно бурча.

Самолёт взлетел. Алевтина, дрожа от волнения, уронила сумку, и, не говоря ни слова, Виктор помог ей собрать вещи.

Возвращая сумочку, он заметил медальон с кроваво-красным камнем.

Красивая вещица, пробормотал он. Похоже на рубин. Я немного разбираюсь в антиквариате. Он стоит немало.

Алевтина улыбнулась.

Не знаю, сколько он стоит Мой отец подарил его матери перед уходом на фронт.

Он не вернулся. Мама отдала его мне, когда мне исполнилось десять.

Она открыла медальон, внутри которого были две старые фотографии: на одной молодая пара, на другой улыбающийся малыш.

Это мои родители ласково сказала она. А это мой сын.

Вы летите к нему? осторожно спросил Виктор.

Нет, опустила глаза Алевтина. Я отдала его в детдом, когда он был младенцем. У меня не было ни мужа, ни работы.

Я не могла дать ему достойную жизнь. Недавно я нашла его благодаря тесту ДНК.

Я написала ему но он ответил, что не хочет меня знать. Сегодня его день рождения.

Я просто хотела быть рядом, хоть на мгновение

Виктор онемел.

Но зачем тогда лететь?

Старушка слабо улыбнулась, хотя в глазах стояла печаль:

Он командует этим самолётом. Это единственный способ быть рядом хотя бы издалека.

Виктор замолчал, охваченный стыдом, опустив взгляд.

Стюардесса, услышав всё, тихо ушла в кабину пилотов.

Через несколько минут голос командира раздался по салону:

Дорогие пассажиры, мы скоро начнём снижение в аэропорту Шереметьево.

Но прежде я хочу обратиться к одной особенной женщине на борту. Мама останься после посадки. Я хочу тебя увидеть.

Алевтина замерла. Слёзы покатились по её морщинистым щекам.

Салон погрузился в тишину, которую затем разорвали аплодисменты и слёзы.

Когда самолёт приземлился, командир нарушил протокол: стремительно вышел из кабины и, не скрывая слёз, бросился к Алевтине.

Он обнял её крепко, будто хотел наверстать все потерянные годы.

Спасибо, мама за всё, прошептал он, сжимая её в объятиях.

Алевтина рыдала у него на плече:

Мне нечего прощать. Я всегда любила тебя

Виктор стоял в стороне, потупив взгляд, сгорая от стыда.

Он понял, что за этой скромной одеждой и морщинами скрывалась история жертвенной и бесконечной любви.

Это был не просто полёт. Это была встреча двух сердец, разлучённых временем, но наконец нашедших друг друга.