Звонок, изменивший жизнь
Анна стояла у окна, вглядываясь в темный двор.
«Опять фонари не горят. Уже десять вечера, а Насти все нет. Если бы она знала, как я за нее переживаю. Ей всего четырнадцать. Хотя отцом она вертит, как взрослая, а он верит каждому ее слову, деньги дает по первому требованию».
Хлопнули ворота, и во дворе раздались знакомые шаги. «Настя», обрадовалась Анна, отступив от окна. Не дай Бог, дочь заметит, что ее поджидают, тогда скандала не избежать.
Мам, я дома! прокричала Настя с порога.
Есть что поесть?
А поздороваться? Анна хотела поцеловать дочь в щеку, но та ловко увернулась и юркнула в свою комнату. Есть хочу! У меня времени в обрез!
Куда это ты так спешишь ночью? Анна забеспокоилась, предчувствуя очередной конфликт.
Опять завела свою пластинку, буркнула Настя, но так, чтобы мать услышала. Мне почти пятнадцать, я уже не маленькая!
Она вывалила вещи из шкафа, разыскивая подходящий наряд.
Анна растерянно наблюдала за ней.
«Какие слова подобрать? Как ее остановить?» лихорадочно думала она.
Чего уставилась, как будто столбняк схватил? взвизгнула Настя. Мы с девчонками идем в клуб! Сегодня ночь Ивана Купалы, все гуляют, а я что, хуже?
Она вытащила из груды вещей короткое платье с глубоким вырезом, отделанное черными кружевами.
Настя, откуда у тебя это? Оно же вульгарное!
Не знаю и знать не хочу! Купила на скидках. Папа денег дал.
Настя достала из-под кровати туфли на высоких каблуках.
Классно, правда? Надела обновки и прошлась перед матерью, кокетливо покачивая бедрами. Ванька с ума сойдет, когда меня увидит.
Настя, ты никуда не пойдешь, тихо, но твердо сказала Анна.
Что?! дочь резко развернулась к ней.
Да кто тебя спрашивает?! Ты вообще кто такая, чтобы мне указывать?! Посмотри на себя! Ты же неудачница! Отец тебя бросил, а ты до сих пор никому не нужна!
Неудачница! с вызовом повторила Настя.
Анна будто пружиной развернулась и, влепив дочери звонкую пощечину, вышла из комнаты, громко хлопнув дверью. За спиной раздался истошный вопль:
Тварь! Ненавижу тебя! Я тебе отомщу!
Анна зашла в ванную, включила ледяную воду. Умывшись, она посмотрела в зеркало и горько усмехнулась: «Неудачница. Вроде все есть любимая работа, уютная квартира, да и внешностью Бог не обидел. Только с Настей никак не могу найти общий язык. С двенадцати лет она будто подменилась: грубит, курить пробовала. Что ни скажу все в штыки. Ходила к батюшке, он говорит гордыня. Может, и правда. Но что делать? Психолог советы давала, только толку ноль. С каждым днем отношения хуже. Будто я ей не мать, а враг. Если бы знала, как я ее люблю, как сердце за нее болит. Вот, ударила… Теперь не знаю, как быть».
Анна приоткрыла дверь и прислушалась дочь о чем-то оживленно говорила по телефону. «Ванька будет Обещала прийти» разобрала она.
«Ванька Помню, в первом классе он был как лягушонок маленький, большеглазый. А теперь вырос красавец. Неудивительно, что девчонки за ним толпой ходят, а он с моей Настей дружит. Конечно, она ему нравится. Да кому она не понравится красавица».
Анна вздохнула, закрыла входную дверь на ключ и спрятала его. «Не пущу ее на ночную гулянку. Ни за что! С Ваней ничего не случится. Да и этот праздник Ивана Купалы нечистой силой пахнет». Анна хотела пройти в комнату, но Настя, услышав шаги, выскочила в коридор.
Я тебе этого никогда не прощу! В суд на тебя подам! крикнула она, лицо перекошено злобой. Я в окно выпрыгну, но уйду! Ты не понимаешь, что такое любовь! Он меня ждет! Я обещала!
Если Ваня действительно тебя любит, подождет, Анна с грустью посмотрела на дочь. «Бедная моя девочка Как тебе помочь?»
Чего уставилась, как баран на новые ворота?! Настя скривилась. Сейчас папе позвоню, он сам меня отвезет!
Звони, спокойно ответила Анна, но из дома ты не выйдешь.
Ах, так Настя вдруг затихла. Ну, держись.
Анна слышала, как дочь швырнула туфли, затем снова заговорила по телефону. Время от времени раздавался ее злорадный смех.
«И ходить никуда не надо. Ночь Ивана Купалы сама к нам пришла». Анна вытерла слезы, приняла снотворное. «Может, завтра будет легче», подумала она, закрывая глаза.
***
Утром Анна приготовила завтрак. Обычно после ссор они мирились за чашкой чая. Но в этот раз Настя прошла мимо стола, не взглянув на еду, быстро собралась и, к удивлению матери, взяла свидетельство о рождении.
Весь день Анна старалась не думать о вчерашнем, но, выйдя с работы, не могла выкинуть из головы: «Как там Настенька? Простила ли? Может, извиниться за пощечину? Если бы знала, как больно ее слова Сердце колет, последняя кардиограмма плохая. Сейчас приду, чаю попьем, помиримся. Надо просто перетерпеть».
Она зашла в булочную и купила любимые дочерью эклеры.
Доченька! Купила твои любимые пирожные! Давай мириться! крикнула Анна с порога, но в ответ тишина.
«Странно» На кухне Насти не было. Бутерброды, оставленные утром, лежали нетронутые.
«Лучше худой мир, чем добрая ссора», подумала Анна, набирая номер дочери.
В этот момент зазвонил ее телефон. Незнакомый номер.
Анна Викторовна Козлова? женский голос звучал холодно. Петрова Людмила Сергеевна, отдел опеки. Ваша дочь написала заявление о жестоком обращении. Мы забрали ее из школы.
Что?! Анна онемела. Я не поняла
В связи
