Семён Маркович проснулся с тяжёлой головой. В висках стучало, перед глазами плыло. Он и не надеялся дожить до утра, но упрямое сердце продолжало биться. А вот Катюши уже не было рядом…

Глубокий вздох сорвался с губ.

В очереди у кассы «Пятёрочки» копилось раздражение. Женщина перед ним копалась с оплатой, и Семён Маркович нервно постукивал пальцами по тележке.

Но женщина строгая, ухоженная, с благородными чертами лица стояла спокойно. Дочь попросила купить кокосового молока, вот она и зашла. Губы её дрогнули в горьковатой улыбке. Кому ты врёшь? Домой идти не хотелось. В последнее время там стало невыносимо. Не то чтобы они жили бедно квартира в центре, дорогой ремонт… Но разговоры исчезли. Раньше с Димой было весело, как вот той парочке за спиной…

Лохматый парень в рваной куртке и с татуировкой на шее нежно обнимал девушку. Та, хоть и миловидна, выглядела мрачновато: чёрные ногти, губы, выбритый висок, тени под глазами будто из готического романа вышла. Но влюблённому это не мешало. Он смотрел на неё, как зачарованный, отламывал кусочки багета и подносил к её губам.

«Ну и дела…» подумал Семён Маркович. То людей в магазине нет, то очередь. Сзади нервно переминался деловой мужчина с портфелем, кефиром и булочками явно спешил.

Старик замечал всё боковым зрением старая армейская привычка. Разведчик. Но руки не слушались: в потрёпанном кошельке путались мелочь и потёртые купюры.

Давай, дед, быстрее! кассирша бросала нетерпеливые взгляды.

Семён махнул рукой. Хлеб оставил слишком дорогой, из какой-то «экопшеницы». На таком не разживёшься.

Жили они с Катей скромно. Пенсия маленькая, еле сводили концы с концами. Квартира, доставшаяся ещё от родителей, ветшала на глазах: то труба течёт, то штукатурка осыпается. Самому чинить сил нет, девятый десяток уж за плечами. А Катюши нет…

Познакомились они на войне. Катя тогда приписала себе два года иначе в медсанбат не взяли бы. Хрупкая, но бесстрашная, под огнём ползала, раненых вытаскивала.

А он был разведчиком. В конце войны попал в плен без документов группа погибла, его чудом вынесло. Немцы и не догадались, что он еврей не похож. Когда лагерь освободили, он был на грани. Катя выходила его, подложила документы погибшего солдата иначе после плена не видать бы ему спокойной жизни. Умница была, его Катюша…

Детей Бог не дал здоровье Кати подорвалось. Жили скромно, работали. А в девяностых Кате поставили страшный диагноз. Лечиться могли только в Германии. Документы поддельные, ночи без сна… Но спасли её.

Всю жизнь боялись.

Поэтому и в соцзащиту не ходили.

Первые годы в эмиграции были тяжёлыми. Катю вылечили, но к бывшим узникам концлагерей относились… неоднозначно. Да и русских не жаловали. Тяжёлая жизнь…

А после смерти Кати дни и вовсе потеряли краски. На хлеб хватало старику много ли надо?

Старик вдруг замер, кошелёк выпал из дрожащих пальцев. Он попытался извиниться, но ноги подкосились, и он начал медленно оседать на пол.

Первой бросилась к нему та самая женщина из очереди. Подхватила, приподняла голову. Подбежали и остальные: парень-бунтарь скинул кожанку, чтобы подложить под голову, его девушка звонила в скорую, деловой мужчина размахивал шляпой воздух гнал.

Вот так. Страна, где все вечно ворчат, но чужого горя не бывает…

Пока ждали врачей, суетились, помогали словно сроднились. Улыбки стали теплее, взгляды добрее.

Лена, врач по профессии, взяла на себя командование. К приезду скорой деду полегчало таблетки нашлись в кармане, просто забыл принять. Она записала его данные и на следующий день перезвонила.

Дедушка чувствовал себя лучше, его выписывали. Но забирать было некому…

Лена сама отвезла Семёна Марковича домой. Почему этот старый солдат тронул её она и сама не поняла. Но, войдя в квартиру, она остолбенела: протекающий потолок, таз на полу, облупившиеся стены…

Вечером следующего дня Лена твёрдо постучала в его дверь. В ответ смех и оживлённые голоса. Она вошла и замерла: Семён Маркович сидел в кресле, довольный, а перед ним, словно заворожённые, сидели те самые парень с девушкой из магазина. Смотрели на него, как на сказочного мудреца.

Леночка, заходите! старик попытался встать, уступая ей место.

Ремонт начали с малого: покрасить стены, починить кран… Но старый дом будто ждал этого всё посыпалось, и работа превратилась в лавину.

Семён Маркович отнекивался, но… в душе давно не было такого тепла. С одной стороны неловко, с другой жизнь вдруг наполнилась событиями.

Парень с девушкой трудились не покладая рук. Деловой мужчина, оказалось, жил неподалёку и умел штукатурить. Материалы купил за свой счёт.

А однажды, среди грохота и смеха, в дверях появился Ленин Дима.

Ну и бардак… пробормотал он, оглядывая квартиру.

Лена даже не верила своим глазам. Она, конечно, рассказывала ему про дедушку, но… в последнее время они почти не разговаривали.

Всё записывай, командовал Дима, закатывая рукава.

Он давно руководил IT-компанией, носил дорогие костюмы… А теперь лез под кровать, проверял проводку. И ведь когда-то руки у него были золотые!

Дима разослал в компании призыв: «Ветеран. Одинокий. Надо помочь».

Лена тоже рассказала знакомым. И деловой мужчина. И парень с девушкой в соцсетях.

Первыми пришли ребята из стройфирмы стены покрасили, дверь заменили. Окна привёз племянник Димы у него своя мастерская. Клиенты заказ не забрали, так пусть ветерану послужат.

Соседи принесли кафель после ремонта остался. Потом пошло-поехало…