Ох, дочка, пора бы тебе замуж. Глянь-ка на Ермолая мужчина хоть куда! Ручищи, как у медведя, гнёт лошадиные подковы даже бровью не поведёт. На руках носить станет! приговаривала мать, разглядывая свою Аленку.
Та фыркнула: Ну да, возьмёт на руки да по привычке согнёт, как ту подкову. Так я и буду потом носом борозду вести!
Тьфу, дура! Я серьёзно, а у тебя одни шутки. Мать слушай, коли счастья хочешь. Знаю, по кому вздыхаешь. Да только Федька плохой выбор, запомни мои слова, вздохнула мать.
Алёнка резко обернулась: Чем он тебе не угодил? Работящий! У них изба самая крепкая в селе, всё в порядке. И у нас так будет!
Тут мать рассмеялась: А кто, по-твоему, за всем этим следит? Брат его старший, Ваня. Это у него руки золотые. А твой Федька только про гармонь да про ближний стог сена думает. Вас, дурочек, по очереди тискает.
Мам, не заговаривайся! Ваня-то у них калека. Голова набок, спина горбатая, нога короче другой. И как он, по-твоему, справляется? не сдавалась Алёнка.
А ты сходи к ним днём, будто тётке Марфе яблоки собрать помочь. Тогда всё сама увидишь, посоветовала мать.
Алёнка послушалась. Приходит, а Федька под навесом дрыхнет. Она его в бок толкнула: Ты же вчера рано меня домой проводил, сказал с отцом крышу чинить будешь?
Тот зевнул: А тебе-то что? Контролировать меня вздумала? Я тебя замуж ещё не звал. Рано мне.
Ну и ладно! А я твоей мамке яблоки собрать помочь пришла. Присоединяйся их тут целая гора!
Федька скривился: Чтоб надо мной все ржали? «Гляньте, Федька бабьим делом занялся!» Иди-ка ты знаешь куда… к мамке своей, и отвернулся.
Алёнке стало обидно. Ещё вчера обнимал, «любимой» называл. Взяла корзину и к тёте Марфе.
Собирала яблоки и слышала за домом молотком стучат. Не удержалась: Дядя Миша что-то строит? У вас же всё в порядке?
Тётя Марфа вздохнула: Это не Миша, а Ваня. Мой-то с радикулитом слег. Железку поднял спину и перехватило. А Ваня без дела не может всё чинит да мастерит. Не то что Федька тому бы только гулять. Но мы молчим. Ваня ведь не женится кто за калеку пойдёт? А Федька хоть внуков нам подарит…
Заинтересовалась Алёнка, пошла на стук. Видит Ваня на лавке что-то вырезает из дерева.
Здравствуй! А можно посмотреть? робко сказала она.
Ваня вздрогнул, но не убежал. Протянул ей деревяшку. Там… её лицо.
Это я?! не поверила Алёнка.
Ваня кивнул. Вдруг схватил её за руку и повёл за огород. Алёнка испугалась, но не успела крикнуть, как очутилась в маленькой избушке.
Там везде была она. Из глины, из дерева, даже нарисованная на бумаге.
Зачем? прошептала Алёнка.
Ты красивая… а я нет, хрипло ответил Ваня и отвернулся. Плечи его дрожали.
Алёнка попыталась обнять его: Да что ты? Я и не знала… Ты что, влюблён в меня?
Он с трудом повернулся. Глаза у него были синие, как небо, и в них столько любви, что Алёнка испугалась и убежала.
Дома Ваня рыдал: Зачем ты меня таким уродила? Лучше бы в корыте утопила! Федьку все любят, а от меня шарахаются. Она от страха убежала… Не хочу, чтобы Алёнка за Федьку вышла. Не переживу. Верёвку приготовлю…
Мать гладила его по голове: Тише, сынок… Разве я могла своё дитя убить? Алёнка добрая душа. Кто на ней женится счастлив будет. А про Федьку не переживай не любит он её. Сердцем чую. И ты эти мысли гони найдёт тебя судьба, никуда не спрячешься.
А Алёнка не могла забыть Ванины глаза. Такой любви она никогда не видела. И сердце её откликнулось. Теперь она думала только о нём.
Вскоре Федька её встретил: О, Алёнка! Ко мне пришла?
Нет, к Ване. Извиниться хочу. А ты иди… Вон, Верка тебя под берёзой ждёт, и прошла мимо ошарашенного парня.
Весь хутор ахнул красавица Алёна за калеку замуж идёт! Шептались, жалели, про приворот болтали.
Но мать знала дочь по-настоящему влюбилась. Они с Ваней целыми днями сидели, голова к голове, смеялись, глаза друг с друга не сводили.
Сыграли свадьбу тихо без лишних глаз.
А Федька перед девками хвастался: Я ж её чуть не позвал замуж! А она моего уродца выбрала…
Алёна с Ваней поселились на краю села. Ваня дом сам построил теремок, загляденье! Родителям радость троих внуков подарили.
А Федька? Всё гуляет. Даже до чужих жён добрался били его, дёгтем обливали. А ему хоть бы что.
Про Алёну с Ваней говорят: Вот так красавице Бог неполноценного мужа дал.
Но Алёна только смеётся: Да я через тридцать лет сама сгорблюсь! А мой Ваня самый добрый и красивый человек.
Так и вышло душа важнее внешности.
