Горькие слова свекрови о торте на день рождения моей дочери пронзили мне сердце, но я заставила её пожалеть о сказанном.
Моя свекровь заявила моей дочери, что торт, который она испекла на свой день рождения, ни красив, ни вкусен. Это ранило меня до глубины души, и я решила, что она ответит за свои слова.
Меня зовут Анна Соколова, и я живу в Нижнем Новгороде, где осенний туман окутывает улицы, а под ногами шелестят опавшие листья. В тот вечер было холодно ветер выл за окном, срывая последние жёлтые листья с деревьев. Я стояла на кухне, сжимая в руках кружку горячего чая, а в голове звучали слова моей свекрови, Галины, брошенные несколько часов назад за праздничным столом моей дочери, Даши. «Этот торт выглядит неаппетитно, и, боюсь, на вкус он не лучше», произнесла она, словно бросив камень в воду. Даше только исполнилось двенадцать, и она, сияя от гордости, сама испекла торт для своего дня рождения, украсив его нежно-розовыми кремовыми цветами. Но эти слова разбили её сердце я видела, как она сдерживает слёзы, как её улыбка гаснет под взглядом бабушки.
С тех пор как Галина стала моей свекровью, между нами воцарилась лёгкая холодность. Она строгая, требовательная, вечно ищущая совершенства, а я простая, открытая, живущая сердцем. Но никогда её колкости не ранили меня так глубоко, как в тот момент, когда она обидела мою дочь. Стоя в полумраке кухни, я чувствовала, как гнев и боль смешиваются с ароматом ванили, ещё витавшим в воздухе. Я решила это не останется без ответа. Я узнаю, почему она так поступила, и, если потребуется, заставлю её проглотить свои слова со стыдом.
На следующий день погода не пощадила никого ветер выл, а тяжёлые тучи нависли над городом. Даша проснулась с потухшим взглядом, собралась в школу, даже не прикоснувшись к завтраку. Её боль отзывалась во мне эхом, и я поняла: пора действовать. Собравшись с духом, я позвонила мужу, Артёму, на работу. «Артём, начала я тихо, но в голосе дрожали нотки обиды, надо поговорить о вчерашнем». «Про маму?» сразу догадался он. «Я знаю, она резкая, но» начал он. «Резкая? перебила я, выпуская накопившуюся горечь. Даша плакала всю ночь! Как она могла так с ней поступить?» Артём тяжело вздохнул, словно на его плечи давил весь мир. «Прости, я поговорю с ней. Но ты же знаешь маму она никого не слушает». Его слова не успокоили меня я не могла просто ждать, пока он что-то решит. Если разговор не поможет, я найду другой способ мягкий, но безошибочный.
Я размышляла: что стояло за этим? Может, Галине не понравился именно торт, а может, её раздражало что-то другое? В доме ещё витал сладкий аромат крема, смешанный с горечью обиды. Пока Даша была в школе, я позвонила своей подруге, Ольге, чтобы излить душу. «Аня, а вдруг дело не в торте? предположила она. Может, она просто выместила на Даше злость на тебя или на Артёма?» «Не знаю, ответила я, теребя край скатерти. Но её взгляд был таким холодным, осуждающим, будто мы её разочаровали». Вечером Артём вернулся и сказал, что поговорил с матерью. Она лишь отмахнулась: «Вы из мухи слона раздуваете». Даша сидела в своей комнате, уткнувшись в книгу, но я видела её мысли были далеко.
Тогда я приняла решение, которое заставит Галину пересмотреть свои слова. Не из мести, нет я хотела, чтобы она почувствовала, каково это, когда твои старания презирают. Я пригласила её на ужин в выходные, упомянув, что десерт приготовит Даша. «Хорошо», сухо ответила она, и я поняла, что ей это не по душе. В день ужина на улице сгущались сумерки, а дом наполнял аромат выпечки и цитрусов. Я нервничала: вдруг что-то пойдёт не так? Но в глубине души знала Даша учла прошлые ошибки и создаст шедевр. И она не подвела. Торт вышел волшебным: нежные коржи, воздушный крем, лёгкая лимонная нотка. Я подсказала ей пару секретов, но всё остальное она сделала сама.
Мы сели за стол. Галина прищурилась: «Опять торт?» в её голосе звучала насмешка. Даша робко протянула ей кусочек. Свекровь попробовала и я заметила, как её лицо меняется: от презрения к удивлению, а затем к чему-то ещё. Но она молчала, упрямо пережёвывая. Мой момент настал. Я встала, достала из шкафа коробку с тортом точной копией её «фирменного» рецепта, который она когда-то называла непревзойдённым. Подруга из кондитерской помогла мне упаковать его, как «гостинец от соседей». «Галина, это сюрприз для тебя, сказала я, улыбаясь. Мы с Дашей решили напомнить тебе твой любимый вкус».
Она побледнела, узнав свой рецепт. Отведав кусочек, она попробовала и торт Даши и замерла. Разница была едва уловима, но наша версия оказалась нежнее, изящнее. Все взгляды устремились на неё. Артём ждал её реакции, и я видела, как её гордость дала трещину. «Я начала она, запинаясь. Тогда он показался мне грубым, но видимо, я ошиблась». В комнате повисла тишина, лишь лёгкий звон чайных ложечек нарушал её. Затем она взглянула на Дашу и тихо сказала: «Прости, родная. Я не должна была так говорить. Была не в духе Вы с мамой так быстро всему учитесь, всё делаете сами, и, возможно, мне стало страшно стать ненужной».
Даша смотрела на бабушку в её глазах боролись обида и надежда. Потом она улыбнулась робко, но тепло. Напряжение, висевшее в воздухе, растаяло, уступив место уюту родного дома. «Всё хорошо, бабуля, прошептала Даша. Я просто хотела, чтобы тебе понравилось». Галина опустила взгляд, затем осторожно коснулась её плеча. «Мне правда понравилось», едва слышно сказала она.
Моя хитрость с двумя тортами сработала. Галина поняла, что её слова не просто ветер, а оружие, ранящее тех, кто только учится жить. Ветер за окном ворвался вС тех пор за нашим столом воцарился мир, а Галина научилась ценить тепло, которое мы с Дашей дарили ей без слов.
