Они тщательно скрывали от родни только что купленную дачу. Надо было сразу привести всё в порядок. Взяться за лопаты, разбить грядки. Теперь они уже не приедут.
Телефонный звонок разорвал утреннюю тишину так неожиданно, что Надя даже вздрогнула. На экране горит: «Тётя Люба».
«Наденька!» раздался возбуждённый голос из трубки. «Ты только представь, мы к тебе на дачу едем!»
Чашка с кофе застыла в воздухе. Тётя Люба та самая, которая «переночевала» в их новой квартире три месяца, пока делала ремонт у себя. Эти три бесконечных месяца были наполнены вопросами: «Почему у тебя так?» и замечаниями о том, как всё было «в наше время».
«Как едете? Кто мы?» выдавила Надя.
«С девчонками! На недельку отдохнуть», ответила тётя, и в трубке послышался звон бутылок и смех. «Что за проблема? Мы же родня!»
Слово «родня» всегда было для тёти Любы волшебным ключом, открывавшим любые двери. После случая с квартирой Надя и Серёжа решили не рассказывать остальным о даче. Но кто-то из близких, видимо, проболтался даже адрес подсказал.
«Тётя Люба, мы не можем» попыталась возразить Надя, стараясь говорить ровно.
«Мы уже в электричке!» весело перебила тётя. «Скоро будем!»
Короткие гудки оборвали разговор. Сердце Нади застучало чаще. Она набрала мужа:
«Серёжа, тётя Люба с девками едут».
«Господи, опять», вздохнул он. «Может, просто не открывать дверь?»
«Они не уйдут», нервно проговорила Надя, теребя край фартука. «Будут под забором стоять, позорят нас перед соседями. Помнишь историю с квартирой? Любимая племянница выгнала родную тётку на улицу!»
К обеду тётя Люба и её компания три кузины средних лет уже осваивали кухню. Веранда, где утром Надя наслаждалась тишиной, теперь была заставлена чужими чемоданами. Холодильник наполнился не только домашними заготовками, но и чужими продуктами, а рядом аккуратно стояли бутылки вина.
«Надя, где у тебя полотенца?» крикнула из ванной средняя кузина, Галя.
«И туалетную бумагу принеси!» добавила младшая, Лена.
«А шампунь у тебя какой-то странный», покривилась старшая, Валя, нюхая флакон с лавандой. «Дай нормальный!»
Надя так сжала кулаки, что ногти впились в ладони. Её шампунь был именно таким, каким она хотела личным, особенным, не для толпы гостей. Видимо, пора было учиться говорить «нет», даже если это касалось родственников.
«А у вас тут хорошо устроились!» объявила тётя Люба, удобно устроившись в плетёном кресле, которое Надя и Серёжа привезли из поездки. «Участок большой, банька есть Почему нам не сказали? Мы же родня!»
«Как раз поэтому», тихо, но уже с дрожью в голосе ответила Надя.
«Чего-чего?» тётя Люба притворно поднесла ладонь к уху. «Не расслышала!»
«Как раз поэтому!» голос Нади вдруг сорвался на крик. «Потому что вы именно те родственники, которые считают, что имеют право приехать, занять всё пространство и пользоваться тем, что нам принадлежит!»
«Наденька!» тётя Люба даже привстала, будто готовясь к обороне. «Как ты смеешь»
«Именно так!» что-то горячее, долго копившееся внутри, поднялось в Наде. «Помнишь, что было в квартире? Ой, я всего на недельку! а получилось три месяца! И каждый день: замечания, указания, как жить, что переделать»
В этот момент в дверях появились «девчонки» кто с полотенцами, кто с бокалами и уставились на разворачивающуюся сцену.
«И вообще, мы скоро уезжаем», Надя старалась говорить спокойно, но голос дрожал. «Уже билеты купили».
«Да не переживай, мы сами справимся!» тётя Люба махнула рукой, снова усаживаясь в кресло. «Поезжайте себе!»
«Нет», ответила Надя, чувствуя, как подкашиваются колени, но голос оставался твёрдым. «Вы здесь не останетесь. Ни сейчас, ни на неделю. Это наш дом, и мы хотим побыть одни».
Тётя Люба сделала вид, что не поняла.
Они выдержали три дня. Три бесконечных дня вымученного гостеприимства. По утрам чужие голоса на кухне, днём бесконечные замечания: «Почему у вас так?» или «У других совсем по-другому» По вечерам под гитару пели до полуночи, не обращая внимания на соседей. Надины петунии чуть не завяли никто не потрудился их полить. Игрушки Светы пропали с веранды «мешают отдыхать». Даже кот предпочёл перебраться к соседям, лишь бы не слышать шума.
Но на четвертый утро
«Тётя Люба», твёрдо сказала Надя, ставя перед роднёй чемоданы. «Сегодня вам нужно уехать».
«Как это нужно?» фыркнула тётя, отрываясь от бокала. «Договорились же на недельку».
«Нет», Надя покачала головой. «Мы ничего не договаривались. Вы просто решили за нас. Так было с квартирой. Но теперь всё. Хватит. Наши билеты на завтра, а у нас ещё столько дел».
«Как ты смеешь?!» вскочила со стула взбешённая Валя. «Мы же»
«Родня, знаю», горько улыбнулась Надя. «Но родство не повод влезать в чужую жизнь. Вы даже не спросили, можно ли приехать. Просто явились и»
«А что тут такого?» фыркнула Галя. «Погостили немного не велика беда!»
«Погостили?» Надя почувствовала, как злость закипает внутри. «Вы не гости, вы оккупировали наш дом. Командуете, критикуете, переставляете вещи Знаете, сколько раз я плакала в той квартире, когда вы жили там три месяца?»
Тётя Люба замерла с бокалом:
«Наденька, мы не хотели зла»
Надя вспомнила тот момент, будто это было вчера. Стук в дверь, плаИ вот теперь, глядя на опустевшую веранду и снова слыша покой родного дома, она поняла, что иногда самое сложное не отказать, а выдержать молчание после этого отказа.
