Я сидел на диване, когда Злата Петровна вдруг бросила газету и воскликнула: Ты что, совсем сошел с ума? Я всю жизнь для тебя… а ты?! Я встал, лицо раскраснелось от гнева.
Что со мной? спросила она, скрестив руки на груди. Тридцать лет я терплю твои «я устал», «мне нужен отдых», а ты ни разу не спросил, как у меня дела! Сколько я сделала для твоей карьеры, а ты в ответ лишь молчишь, не замечая, что у меня на сердце тоже есть груз.
Не в этом дело! я прервал её. Ты обещала присмотреть за внучкой, а сама уехала на репетицию хора! И я оставался без вариантов, отменять важную встречу.
Почему бы и нет? в голосе Златы прозвучали слёзы. Поставь семью выше работы хотя бы раз! Я же заранее предупредила тебя о репетиции, а ты, как обычно, не услышал.
Я отмахнулся, отвернувшись к окну. За тридцать лет брака мы научились ссориться на повышенных тонах, не переходя в откровенный скандал, находя странный компромисс между накопившимся раздражением и желанием не разрушать то, что строилось годами.
Что ты там увидел за окном? поддразнила меня Злата. Очередная отговорка?
Оставь меня в покое, пробурчал я, стряхивая невидимую руку. Твой голос уже раскалывает мне голову.
Она молча смотрела на мою спину, вспоминая, как в молодости меня привлекали широкие плечи и лёгкая сединка на висках. Теперь морщин стало больше, а характер ещё более упрямым.
Думаю, нам обоим стоит отдохнуть друг от друга, тихо произнесла она. Пожалуйста.
Я обернулся, пытаясь понять, что она имеет в виду, но она уже вышла из комнаты. Хлопок двери и звук выдвигающихся ящиков комода раздались в коридоре.
Собирает вещи? мелькнуло в голове. Да ладно, это же Злата! Куда она собирается?
Уверенный, что её гнев пройдёт быстро, я вернулся к газете, думая, что всё успокоится, пока я читаю статью о повышении пенсионного возраста.
Через полчаса, когда в спальне стихло, я услышал стук каблуков и звон ключей в прихожей. Подняв глаза, я увидел Злату с небольшим чемоданом.
Куда ты собралась? спросил я, пытаясь скрыть нервозность.
К Людмиле, коротко ответила она. Останусь у неё пару дней, может, и дольше.
Не обманывай, отложил я газету и встал. Поссорились что же нового? С кем не бывает?
Дело не в ссоре, Геннадий, вздохнула она. Я просто устала. Устала от рутины, от того, что мы живём как соседи по квартире, а не как муж и жена.
Какие соседи? Мы же спим в одной постели! попытался я пошутить.
И это всё, что у нас осталось, грустно усмехнулась она. Спим рядом, но почти не разговариваем.
Я растерялся. В ней я увидел женщину, которой давно не встречал такой решительности, говорившую без криков и слёз.
Давай поговорим, сделал я шаг к ней. Сядем, всё обсудим.
Нет, сначала мне нужно побыть одной, разобраться в себе, ответила она. Потом уже решим, что дальше.
Что значит «что дальше»? в голосе появился нотка паники. У нас дочь, внучка
Которых ты почти не видишь, потому что вечно занят, мягко напомнила она. Я больше не хочу держать всё на себе.
Я впервые заметил, как опустились её плечи, как поникла когдато гордая голова. Страх охватил меня.
Не уходи, почти умолял я. Дай шанс всё исправить. Я понял, что должен уделять тебе и семье больше внимания.
Сейчас ты говоришь так, потому что испугался, ответила она. Но мне нужно время. Через неделю всё вернётся на круги своя, а может и дольше.
Она закрыла за собой дверь. Я стоял в прихожей, не веря, что она просто ушла без скандала, без угроз, без обещаний вернуться к ужину.
Подойдя к окну, я увидел, как она садится в маршрутку. Не обернулась, не помахала лишь закрыла дверь, и транспорт уехал в неизвестность.
Вернётся? подумал я, глядя вдаль. Куда она денется? Мы ведь всё вместе.
Но в душе зародилось тревожное предчувствие: она ушла слишком спокойно, словно приняла окончательное решение.
Вечером я включил телевизор, но мысли всё время возвращались к утреннему разговору. Был ли я действительно так невнимателен? Когда мы в последний раз выбирались куданибудь вместе, разговаривали не о бытовом, а о душевном?
Ужин в одиночестве оказался невыносимо грустным. Я сварил себе макароны, но аппетита не было. Позвонив Злате, услышал её голос:
Да, Геннадий.
Как ты? спросил я, стараясь звучать спокойно.
Нормально, у Людмилы уютно, коротко ответила она.
Может, всётаки вернёшься? осторожно спросил. Поговорим без криков
Нет, я сказала, мне нужно время, твёрдо ответила она.
Сколько? Неделя? Месяц? спросил я, чувствуя раздражение.
Не знаю, пока не пойму, чего хочу, вздохнула Злата. Пока не пойму.
А чего ты хочешь? не выдержал я. Чтобы я ползал на коленях?
Ты опять всё сводишь к претензиям, сказала она. Я хочу понять, осталось ли между нами чтото, кроме привычки жить рядом.
Я хотел возразить, но в трубке прозвучал короткий гуд
