Тихо, бабушка слышит.
Сдаётся комната. Без собаки, с бабушкой, прочитала Злата вслух и бросила взгляд на мужа. Хочешь поедем смотреть? Ведь рядом с твоей работой.
Без собаки плюс. А «с бабушкой» меня настораживает, пробормотал Никита, отрываясь от ноутбука. Давай посмотрим.
Комната находилась в старой хрущёвке с высокими потолками и потрескавшимися подоконниками. Дверь открылa бабушка статная, с прямой спиной, седыми кудрями и проницательным взглядом.
Заходите. Я Вера Степановна. Съём можно начать уже сегодня. Но сразу предупреждаю: тишина после девяти, чайник включать строго до восьми вечера, горячую воду в душе только по пятницам. И тапочки домашние, пожалуйста. Чужие звуки меня не интересуют.
А если чтонибудь приготовить на кухне? спросила Злата, чуть запинаясь.
По расписанию. Завтраки с семи до восьми, обеды после трёх, ужины до семи. Никаких ночных пельменей! И дверь в ванную не запирайте вдруг ктото помощи попросит.
Никита уже собирался уйти, но Злата, улыбнувшись, кивнула:
Всё устраивает, комната хорошая.
Так они оказались в доме Веры Степановны.
Сначала всё казалось даже милым. Бабушка по утрам слушала классическую музыку, варила себе какао и вслух читала «Аргументы и факты». Её старые фотографии в красивых рамках украшали коридор: молодая Вера в форме, Вера на балу, Вера с мужем в Африке, Вера с кошкой Мусей. Муся умерла в 1999м, но посуду с надписью «Мусино» бабушка всё ещё оставляла на полке.
Видишь, какая интеллигентная, шептала Злата.
Ага. Только сегодня включил фен, а она уже постучала в стену и закричала, что «буржуашум» ей мешает дышать.
Постепенно правила ужесточились. Сначала появилось расписание пользования туалетом, потом объявили «санитарный день» на кухне по средам, а затем ввели обязательный вечерний отчёт: каждый вечер приходя домой, Никита и Злата должны зайти к Вере Степановне и рассказать, как прошёл день.
Вы живёте в моём доме, я должна знать, чем вы дышите. Безопасность превыше всего! говорила она, улыбаясь.
Третий месяц настал, и Никита устроил небольшую «революцию». Заходя на кухню в полдевятого, он включил чайник и достал сосиски.
Это что за безобразие?! вбежала бабушка. Я же говорила: ужин до семи!
Мы платим за проживание, у нас есть право!
Молодой человек, у меня устный, но крепкий договор. Кто не уважает тот вылетает!
Слово за слово бабушка швырнула в него половник.
Всё, уходим! заявил Никита, собирая вещи.
Но ночью всё изменилось.
Никита, смотри Злата показала объявление на сайте: «Сдаётся комната. Без собаки, с бабушкой». Тот же текст, те же фото.
Это наша квартира?
Да, только объявление новое, с сегодняшнего утра.
Утром позвонил незнакомый номер.
Здравствуйте, интересуюсь комнатой у Веры Степановны. Вы уже съехали? Как вам бабушка?
Оказалось, что такая ситуация не первая. Бабушка сдавала комнату каждые три месяца, новые жильцы платили за первый и последний месяц, а потом «выгонялись» за нарушение устава, деньги не возвращались.
Это афёра! возмутился Никита. Мы платили официально.
Официально? Я переводила ей деньги на карту с пометкой «помощь бабушке». задумалась Злата. У нас нет договора, мы просто жили.
Вечером они снова пришли к бабушке.
Вера Степановна, мы всё поняли. Это же схема? Вы наживаетесь на квартирантах?
Молодые, вы же сами всё испортили. Зачем в восемь включать чайник? Почему к Мусиной чашке подошли? Я интеллигентно прошу вы нарушаете!
У нас нет договора, но есть квитанции. Мы можем в суд.
Суд? На бабушку? воскликнула она театрально. У вас совести нет!
Мы тоже умеем играть. Либо возвращаете деньги, либо
Либо?
Либо живём здесь понастоящему, со своими правилами. И чайник включаем, когда захотим.
Вера Степановна задумалась. Впервые ктото не ушёл с обидой, а остался с вызовом.
С этого дня началась странная жизнь: бабушка устраивала «ревизии», заглядывала в щёлочку, отключала свет «на профилактику», а Никита с Златой поставили таймер на чайник, громко смеялись в ванной и устраивали миниконцерты в коридоре.
Кто кого, шептал Никита, принося домой портативную колонку.
Через месяц бабушка сдалась.
Молодёжь, у меня к вам предложение. Квартира коммунальная, долги на мне. Меня и так из ЖЭКа прессуют. Хотите жить выкупайте долю, и долг закроете.
Злата и Никита переглянулись. Они давно хотели съехать, но цены пугали. А тут почти центр, потолки почти три метра, метро в пяти минутах.
А Муся? спросила Злата.
Муся благословляет, кивнула Вера Степановна и погладила старую фотографию.
Через три месяца они подписали документы, оплатили часть долга и переехали в соседний дом.
Вы же не бросите меня? спросила она на прощание. Я вам пирожков испеку.
Только если разрешите закрывать дверь в ванную, подмигнул Никита.
Так у них появилось собственное жильё, а бабушка осталась «на подхвате». Пирожки стали вкуснее, а чайник кипел даже в три ночи без угрозы половником.
Полгода спустя жизнь Златы и Никиты утекла в тихую колею. Комната в хрущёвке теперь их, а Вера Степановна бывшая хозяйка, соседка в своей половине квартиры. Договором закрепили: кухня и ванная общее польз
