Тёща приехала на две недели, но задержалась дольше, чем обещала.
Мам, ты же говорила, что всего пару недель, протянула Василиса, подгоняя к матери чашку чая.

Я и приехала! Просто решила остаться чуть дольше, чтобы помочь. Ребёнок, муж, после родов всё на моих плечах, ответила Людмила Петровна, улыбаясь.

Павел сидел в углу, уткнувшись в ноутбук, и молчал. На фоне слышались крики ребёнка и шорох пылесоса, а иногда как будто доносился её голос.

Павлуша, извини, я сейчас утюг поставлю, говорила тёща, раскладывая ткань на диване. Сегодня срочно надо доделать юбочку.

Он лишь кивнул. Уже месяц он молча терпел.

Сначала Людмила Петровна помогала с готовкой, меняла подгузники, гладила пелёнки. Потом привезла швейную машинку «на всякий случай». Затем рулоны ткани, стол, а потом манекен.

Что это? спросил Павел, возвращаясь из магазина.

Мой первый помощник, Тихон! воскликнула тёща, обнимая пластиковый торс.

Первый?..

Будут ещё. Я открываю небольшое ателье. Пока тут, пока вы дома.

А если я пойду работать?

Ты же дома, тихо сидишь, компьютер не трогаешь и всё. Я не мешаю.

Павел лишь снова вернулся к ноутбуку, пытаясь сосредоточиться на работе. В ушах звенели швейные термины, но мысли о том, как он не может сосредоточиться, не отступали.

Василиса, может, найдём маме отдельную комнату? осторожно спросил он на кухне.

Паша Она же помогает нам. Без неё будет труднее. Может, это временно?

Надеюсь, временно. Холодильник уже её, а я не могу найти свои продукты. Она даже банку с кофе подпишет «тёщин».

Через две недели ноутбук исчез.

Я просто хотела купить второй манекен, объяснила Людмила Петровна. Техника в доме общая, мы же семья. Заложила на время, завтра выкупим.

Павел смотрел на неё, чувствуя, как внутри закипает не ярость, а изнурённое усталое чувство.

Мам начал он, но в комнату вошла Василиса с ребёнком на руках, уставшая, но с благодарностью глядела на мать.

Он промолчал, вышел в ближайшее кафе, заказал кофе, открыл мессенджер и написал в чат «Мужские разговоры»:

Кто живёт с тёщей в квартире? И кто ещё открыл ателье у себя в гостиной?

Ответы потекли лавиной: «Была», «до сих пор», «уехала после ультиматума», «развёлся». Один участник прислал фото манекена с подписью: «Слава Богу, он теперь в сарае».

Вернувшись домой, Павел нашёл на двери записку: «Паша, обед на плите. Только не трогай ткань сушится. Люда».

На следующее утро он собрался с духом.

Людмила Петровна, можно поговорить?

Конечно, только недолго, у меня уже заказчица в два.

Вы переехали к нам. Мы сначала радовались, но теперь это не помощь, а вторжение.

Павел, я уважаю вас, но женщина должна реализовываться! Вы работаете, а я что, на пенсии пропадать?

Я за, но не на моём участке. Это наш дом, а не мастерская. Мой ноутбук не швейная машина, а работа.

Вы против моей самореализации? глаза тёщи расширились.

Я за, но в другом месте. Давайте найдём вам уголок, студию, даже гараж. Я помогу с арендой, но это конец.

Вечером бушевала буря, Василиса плакала, Людмила Петровна собирала ткани, стуча каблуками, а Тихон молча стоял в углу, обмотанный сантиметром.

Ты не понимаешь, она мне как подруга! всхлипывала Василиса.

Я понимаю, но она не наш сосед. Она поселилась у нас, как хозяйка. Я не могу так.

Утром Павел проснулся и впервые за месяц услышал тишину ни швейных машин, ни паров от утюга, ни запаха куриного рулета. Только дыхание сына.

Людмила Петровна уехала, оставив записку: «Вы семья. Я не мешаю. Если понадобится подшить зовите. Без Тихона».

Три месяца прошли. Василиса всё ещё обижалась, но Павел понял, что иногда, чтобы сохранить семью, нужно ограничить её разрастание.

Однажды он нашёл в коридоре аккуратный пакет с надписью «Паше. Лично». Внутри кофе, шоколад и чехол для ноутбука, сшитый вручную, с монограммой «П».

Мама передала. Сказала, что теперь у неё мастерская в подвале, назвала её «Тихон&Ко». Уже три клиентки, прочитал он.

Павел улыбнулся, подошёл к жене, обнял её за плечи.

Пусть растёт бизнес, но не в гостиной.

Согласна, ответила Василиса, поцеловав его. А наш сын пусть растёт в тишине.

Полгода спустя Павел почти забыл, как выглядит Тихон, тот самый манекен, который он подозревал в ночных кошмарах. Жизнь наладилась: сын подрос, Василиса вернулась к удал