Жена молчала. Но свекровь разразилась: Златка, ты настоящая звезда! Красавица, кулинар, дом в идеальном порядке. Как же повезло моему Пете! Людмила Антоновна лучезарно улыбнулась, отрывая кусок холодца. Мой покойный муж, царствие ему небесное, говорил, что женщина должна быть хозяйственной, а красота лишь украшение!
Златка кивнула, встала из-за стола и направилась к кухне за добавкой салата. Она давно привыкла к бесцеремонным комплиментам свекрови, за которыми обычно прятались колкие замечания.
Пётр благодарен судьбе, что встретил такую жену. Современные девицы только в клубах проводят время, продолжала Людмила Антоновна, не замечая, как сын морщится от её слов. В нашем возрасте женщины были более домовитыми, а матерью становились раньше
Пётр бросил умоляющий взгляд на жену, только что вернувшуюся с кухни.
Людмила Антоновна, попробуйте салат с креветками, спокойно предложила Златка, будто не слыша тонкого намёка.
Спасибо, дорогая! Не переживай, у вас всё получится, кивнула свекровь. Когда я ждала Пете, мне было двадцать два, и никаких проблем. Сейчас же все только карьеру строят, а потом жалуются, что не могут зачать.
Златке стало тяжело: ей тридцать два, а разговоры о детях ранили. Три безуспешные попытки ЭКО оставили шрам. Давление матери, которая каждый раз заводила разговор о внуках, становилось невыносимым.
Мама, давай сменим тему, Пётр взял жену за руку. Как ваша новая квартира? Обжилась уже?
Да что ты! Ремонтники всё портили, обои криво наклеили, приходится самой доделывать. В моём возрасте лазить по стремянкам уже не так удобно, тяжело вздохнула Людмила Антоновна. Хорошо хоть соседка иногда помогает.
Мы же предлагали помощь, напомнил Пётр.
Да где вам! У вас свои заботы, работа, работа. Когда вам старуху навещать?
Мама!
Ладно-ладно, я понимаю, молодёжь занята. Но знаешь, Златка, я в твоём возрасте успевала и работать, и дом держать, и ребёнка растить. Одна, кстати, после того как муж погиб.
В комнате повисла гнетущая тишина. Пётр сжал руку жены ещё крепче. Златка молча разглядывала узор на скатерти, понимая, что спорить с Людмилой Антоновной бесполезно она всегда сводит разговор к тому, что «молодёжь избалована», а «раньше было лучше».
Пётр, а помнишь Светлану, дочь моей подруги Валентины? вдруг оживилась свекровь. Она уже третьего ребёнка родила и работает главным бухгалтером. Ей всего двадцать девять!
Замечательно, сухо ответил Пётр. Мама, ты пирог будешь? Златка специально для тебя испекла яблочный.
Ой, спасибо, солнышко! Людмила Антоновна расплылась в улыбке. Златка, золотце моё, кто бы мог подумать, что ты такая хозяйка! Когда вы только познакомились, я переживала, ведь ты старше Пети, я боялась
На четыре года, мама, перебил Пётр. Это не разница.
Конечно! Какая разница! размахнула руками свекровь. Я думала Ну, не важно. Главное, что вы счастливы. Только вот детишек бы вам
Мама!
Да я ничего не делаю! Просто волнуюсь. Время идёт, а сколько уже случаев, когда поздние дети рождаются с отклонениями?
Златка резко встала.
Извините, мне нужно позвонить, тихо сказала она и вышла из комнаты.
Пётр провёл её встревоженным взглядом и повернулся к матери:
Зачем ты это делаешь?
Что делаю? искренне удивилась Людмила Антоновна.
Постоянно напоминаешь о детях. Ты же знаешь, что у нас проблемы.
Я просто переживаю! прижала руку к груди. И, может, вы лечитесь неправильно. Моя соседка рассказывала про знахарку в Тульской области, которая травами
Мама, хватит, Пётр был твёрд. Мы с Златой обращаемся к лучшим врачам. Твои намёки и сравнения с чужими детьми нам не помогают.
Я просто хочу внуков, сынок, глаза Людмилы Антоновны наполнились слезами. Пока я жива
Маме уже пятьдесят восемь.
В нашем роду женщины умирают рано! воскликнула свекровь. Бабушка умерла в шестьдесят три, прабабушка ещё раньше. Проклятие рода, наверное.
Пётр устало потер переносицу. Разговор повторялся вновь и вновь, каждый раз заканчивая тем же: мать обижалась, Злата замыкалась, а он стоял между двумя огнями.
Златка вернулась, безупречно спокойна, но глаза блестели чуть ярче.
Людмила Антоновна, кофе будете? спросила она, будто ничего не произошло.
Спасибо, доченька, но мне нельзя, давление, вздохнула свекровь. А чай с пирогом с удовольствием.
Вечер шёл в том же ритме: свекровь рассказывала о своих болезнях, о подругах, чьи дети звонят каждый день, навещают по выходным, возят на дачу. Пётр нервничал, но поддерживал разговор. Злата молчала, изредка улыбаясь и предлагая добавки.
Наконец Людмила Антоновна собралась уходить.
Пете, проводите меня, сказала она, надевая пальто. Темно уже, страшно одной.
Конечно, мама, Пётр поцеловал жену. Я быстро, не жди меня.
Когда за свекровью и мужем закрылась дверь, Злата упала на диван, обессиленная. Вечер был тяжёлым, но она держалась, как всегда, молчала, улыбалась, терпела. Иногда казалось, что вот-вот взорвётся, выплеснет всё, что накопилось за три года брака. Но она не могла. Пётр любил мать, несмотря на её недостатки, и открытый конфликт сделал бы его несчастным.
Злата начала убирать со стола, когда зазвонил телефон. На экране высветилось имя свекрови.
Людмила Антоновна
