В те времена, когда ещё не было этих модных смартфонов и соцсетей, жила в Москве бабушка Варвара Степановна. Из всех внуков лишь одна Алёнушка регулярно навещала старушку. Родители девочки, вечно пропадавшие на работе, частенько оставляли её у бабушки, особенно когда уезжали в командировки. Старшего брата Алёны — Дмитрия — семья всегда холила и лелеяла, а вот девочка с малых лет привыкла рассчитывать только на себя.

Самостоятельность пришла к Алёне рано. Выбрала профессию сама, училась на вечернем, жила в общежитии, потом устроилась в контору и сняла комнату в коммуналке. Путь был нелëгкий, но девушка шла по нему гордо, ни у кого не выпрашивая помощи.

С родителями отношения не ладились, с братом и вовсе были натянутые. Лишь бабушка Варвара Степановна оставалась для Алёны родным человеком. Каждую неделю она приезжала к старушке, а иногда забегала и после работы — контора-то была неподалёку.

В тот памятный день бабушка встретила её с хмурым видом. Но Алёна, как всегда, обняла старушку и бодро спросила:

— Бабуль, а что сегодня будем стряпать? Пельмени или может быть драники?

Варвара Степановна даже не поздоровалась как следует, пробурчав:

— Драники… На постном масле.

А потом, прищурив свои старческие глаза, вдруг спросила:

— Признайся-ка, зачем ты ко мне ходишь? Квартиру мою приглядела?

Алёна опешила:

— Да что вы, бабуля! Давайте вы сначала присядьте, а я тут приберусь.

Пока внучка суетилась по квартире, бабушка недоверчиво наблюдала за ней. Алёна чувствовала, что за этим странным разговором кроется что-то важное, но виду не подала. По привычке принялась стряпать на кухне.

— Бабулечка, чайку желаете? Я вам ваше любимое варенье из крыжовца принесла!

Бабушка тяжело поднялась, оперлась на косяк и выпалила:

— Знаешь, Алёнка… Я ведь квартиру твоему брату переписала. И что теперь? Будешь ещё ко мне приходить? Не на что тебе больше рассчитывать.

Алёна спокойно поставила чайник на плиту:

— Да Бога ради, бабуля. Мне ваша квартира не нужна. Мне вы нужны. Вы меня растили, когда всем было не до меня. Теперь моя очередь о вас заботиться. А насчёт квартиры — делайте как знаете.

И невозмутимо намазала кусок хлеба вареньем.

Бабушка, кажется, растерялась. Но быстро оправилась:

— Вот и правильно! Найди себе жениха с жилплощадью! А брату твоему где-то с невестой жить надо! Родителей-то он не выселит!

Алёна лишь улыбнулась:

— Бабушка, хватит об этом. Давайте лучше чай пить. Расскажите, что новенького в вашем «Место встречи изменить нельзя»? Я всё никак не найду время посмотреть. А завтра я вам новую тёплую шаль принесу, зима ведь на носу…

На этом тему квартиры закрыли. По крайней мере на тот вечер.

Но через пару дней Алёне позвонил брат. Его голос дрожал от злости:

— Как ты могла?! Ты бабушку обманула! Заставила переписать на тебя квартиру! Я тебя презираю!

Ошарашенная Алёна даже опомниться не успела, как он бросил трубку. Почти сразу позвонила мать, начав ту же песню.

— Я ничего не знаю, — твёрдо ответила Алёна и выключила телефон.

При следующей встрече с бабушкой она сразу спросила:

— Бабуля, скажите честно: что с вашей квартирой? Я ничего не делала, но если вам помощь нужна, у меня знакомый нотариус есть.

Варвара Степановна тяжело вздохнула и рассказала всё как есть.

Оказалось, наслушалась она страшных исторей от соседок по лавочке: как родственники стариков обманывают, да потом на улицу выставляют. Вот и решила проверку устроить. Алёне сказала, что квартиру брату переписала, а брату — что Алёне завещала.

И если внучка спокойно отреагировала и продолжила заботиться, то внук устроил скандал, назвал бабушку предательницей и, хлопнув дверью, заявил, что знать её не желает.

Алёна слушала эту исповедь и молчала.

— Бабуля, я ничего не хочу, — тихо сказала она. — Вы всегда можете на меня рассчитывать. Если понадобится помощь с бумагами или защита — я здесь.

Бабушка смахнула слезу.

— Спасибо тебе, родная. Только я ведь привыкла одна. Да и ты у меня бойкая, самостоятельная. Не ужились бы мы. Давай пока всё так и оставим.

Так и порешили.

Варвара Степановна осталась в своей квартире. Алёна — продолжала навещать её, приносить гостинцы, за чаем беседовать. Между ними было то, что никакими документами не измеришь: настоящая родственная любовь и преданность.

И больше бабушка не сомневалась, кому по-настоящему дорого её сердце..