Ну, слушай, история такая.
Мы с Романом живём в браке уже два года. Всё как у всех — квартира в Москве, работа, иногда выезжаем на природу. Но была одна загвоздка — его мама.
Рома родом из деревни, и его родители до сих пор там живут, в большом доме с огородом, курами и коровой. Дело, конечно, хлопотное. Вот только свекровь свято убеждена, что помогать должны именно мы с мужем, а больше никто.
Моя мама, кстати, почти всё время проводит на даче — скромненькой, но уютной. Только зимой возвращается в город. Никогда ничего не требует, а когда мы приезжаем — всегда пироги, малиновое варенье, чай на травах. Просто любит, без условий. А свекровь… Она прямо-таки настаивала, чтобы каждые выходные мы приезжали к ним.
Попробуй не приехать или съездить к моей маме — сразу обиды, упрёки. А ведь у неё ещё и дочь есть, которая живёт с ними вместе с мужем. Казалось бы, вот кому и помогать в первую очередь. Но нет — вся работа на нас.
Однажды приехали мы к ним рано утром в субботу. В шесть часов меня подняли с кровати, не дав глаза протереть, и — сразу в сарай. Думала, ну, может, корову подоить. Ан нет — суют мне лопату и велят чистить стойло.
Я не выдержала:
— А почему это должна делать я, а не ваш сын или зять?
— Сын у твоей мамы вкалывает, пусть отдохнёт! — огрызнулась свекровь. — А зять на работе устаёт!
Выходило, что я одна тут бездельница и должна отрабатывать как батрачка. Сорвалось:
— А то, что от мамы мы вам везём и картошку, и яблоки, а от вас — шиш? Когда просили хоть яиц — вы сказали, что вам самим не хватает. А потом я вижу, как вы всё это на рынке продаёте. Это честно?
В ответ — молчание. Доделала я своё дело, думала, хоть передохну. Но не тут-то было. Свекровь тут же заявила: «Иди, убирайся в доме и завтрак готовь». А её дочь в это время сладко посапывала под одеялом.
Тут моё терпение лопнуло. Схватила сумку, села в машину — и домой. Муж остался. А вечером смс: «Подаю на развод. Ты оскорбила мою мать».
Мир перевернулся. Не верилось, что человек, с которым столько прошли, выбрал не меня. Но удерживать не стала. Хочет — пусть идёт. Сердце болело, но я уехала к маме. Гуляла по саду, пила чай с вишнёвым вареньем — и впервые за долгое время почувствовала покой.
Когда вернулась, он сидел дома. Поникший, виноватый.
— Прости, — сказал. — Я был дурак. Они просто мной пользуются. А сестра с мужем как на курорте живут. Я всё понял.
Я молча слушала. Простила не сразу. Но всё же простила. Потому что он выбрал меня. Вернулся. Осознал.
Через пару дней позвонила свекровь. В трубке — ор, обвинения, слёзы. Я молча положила трубку. Не кричала, не оправдывалась. Просто ясно осознала — больше не позволю ей разрушать мой дом.
Теперь живём своей жизнью. Муж иногда помогает родителям — когда есть время и силы. Но не в ущерб нам. А я больше не та тихоня, что молча глотала обиды.
Пусть свекровь сама разбирается со своим огородом. У меня теперь другие заботы — беречь свою семью и душевный покой.
